На полках не пылились котелки, веники сухих трав и корень мандрагоры, даже заячьих лапок и крыльев летучих мышей не было, а вот дымящихся колб, баночек с разноцветными жидкостями и пузырьков с порошками – в ассортименте! Лаборатория чокнутого профессора и магическая лавка в одном флаконе. Особенно привлекало и завораживало большое овальное зеркало в бронзовой массивной раме: оно светилось мягким голубоватым светом и словно клубилось сизым туманом. Оно вызывало смешанные чувства: манило, как наркотик, и вызывало оторопь, словно знало все твои секреты. И ведь знало, по крайней мере мои.

На лекциях нам объяснили, что в кривое зеркало нужно заглядывать с большой осторожностью. Нужно точно знать, что хочешь увидеть, и сконцентрировать на этом желании всю свою сущность. Иначе можно поплатиться нервами и поседеть. Именно поэтому зеркало называли кривым: оно капризно и может быть пугающим. Мастер Барехтар не стал в деталях описывать, какие фокусы оно выкидывало, если воля недостаточно сильна, но Илан просветил. Кривые зеркала, как я поняла, были доступны только высшим норнам. В общем-то, деление на касты не обошло даже Верховный мир: сильные темные или светлые имели все блага, власть и славу, а остальные им прислуживали или занимались мелкими делами на благо функционирования мира. А на подвластные миры могли навести разве что скуку. Прописывать важные судьбоносные решения им не дано: чем слабее норн, тем легче другой стороне изменить уготованную им судьбу.

– В кабинете отца есть кривое зеркало, – шептал Илан, – я как-то заглянул по молодости.

Я хмыкнула. Нашелся старик! На вид ему лет двадцать не больше! Я одернула себя, вмиг погрустнев: я не дома – здесь, время текло по-другому. Вон Деону от роду две тысячи лет, а выглядит как тридцатилетний мужчина максимум.

– Я тогда был еще не готов встретиться с отражением, – продолжал он. – Не хватало концентрации.

– Магических способностей тебе не хватало, – ехидно шепнула Илу.

Илан закатил глаза. Очевидно, что согласен, но никогда не признает этого.

– Так вот, я заглянул и увидел пропасть. У нее не было дна, но было много крови. Я не знаю, что это значит. Отец меня чуть не убил.

– Мы бессмертны, – вставила я.

– Но больно все равно может быть.

– Илан, – внезапно мастер Барехтар оказался рядом, – все вопросы ты можешь задать мне.

– Мастер, а скажите, что мы видим в зеркале, если не получается вызвать отражение?

Мастер отошел к узкой стойке с порошками, осмотрел их, потом поднял глаза на нас, обводя тяжелым взглядом.

– Кривое зеркало показывает ваши отражения. Если вы ментально не готовы взглянуть на них, то не смотрите.

– Вы не ответили, мастер, – настаивал Илан.

– Зеркало покажет ваше падение.

Получите – распишитесь. Я ободряюще сжала его руку. Илан отмахнулся от сообщения, как от навязчивой мухи. Наверное, это правильно. Зачем жить ожиданием своего конца? Можно быть бессмертным, но это не равно жизнь. Лиса тому подтверждение.

– Есть среди вас смелые? – услышала твердый голос мастера Барехтара.

Вперед вышел Лэндо. Кто бы сомневался!

Он смело подошел к зеркалу. Голубой туман заклубился, но никто из адептов не рискнул заглянуть за спину первому вызвавшемуся. Прошло секунд десять не больше, и губы Лэндо изогнулись в улыбке превосходства. Что же, это был его взлет, а не падение. И с этим темным мне придется сражаться за наставника. М-да…

– Отлично, Лэндо, – скупо похвалил мастер Барехтар. Он вообще был немногословен, но ни одного из преподавателей – темных норнов! – я не посмела бы назвать злым. Не в прямом смысле, а в том, что нас не учили, как сделать жизнь подвластных миров невыносимой, как похоронить их под пеплом пороков и низменных страстей, но нам объясняли, что за тьмой всегда есть свет. Что баланс и равновесие – основа всего. Если кто-то и стремился пошатнуть чашу весов, то явно академия здесь не при чем.

– Даже не надейся, полукровка, – презрительно бросил Лэндо, проходя мимо меня.

– Есть еще желающие?

Я молчала. Никто не торопился повторить подвиг надменного поганца. Если я сама отражение, что же я увижу? Свой конец? Смерть? Падение? Но само мое пребывание в этих стенах, мое нахождение в этом мире, сама моя жизнь противоречили всем законам во всех мирах. Так почему бы не испытать судьбу? Моя жизнь, в отличие от жизни бессмертных, конечна. Так чего мне бояться? Я ведь всегда предпочитала знать.

– Мастер Барехтар, я хочу попробовать.

Он посмотрел на меня строго, но совсем не удивленно, да и беспокойства тоже не выказал, но и не поощрил моего безрассудства. Полукровка решила кому-то что-то доказать – в меня не особо верили. А может, в принципе не верили в полукровок? Нас не притесняли и не унижали (за редким исключением и полные придурки), но от нас не ждали многого. Очередная прислуга, для которой уже шили реби…

Я подошла к зеркалу. Туман заклубился, голубыми каплями оседая на моей коже. Он был прохладен. Реально ли это? Я сконцентрировалась на внутреннем стремлении победить, на стержне, который взращивала в себе, на той силе, которая помогала пережить самые тяжелые моменты. Я думала о свете и совсем не боялась. Ничего страшнее, чем я уже пережила, со мной не произойдет.