Жар прожигал до костей, забираясь внутрь, сжимал когтями сердце и вспарывал душу. Я едва успевала глотать раскаленный воздух, страшась своей участи, но не ощущая боли. Может, я уже мертва?

Закончилось все резко, будто бы кто-то поставил смерть на паузу. Я глубоко, рвано, закашливаясь вдохнула чистый воздух. Жива и, кажется, не поджарилась. Да я, ящер меня раздери, Дейнерис Бурерожденная! Матерь, блин, драконов! Так-то!

– Ты совсем из ума выжила! – набросился на меня Деон. – Полоумная идиотка! – Он водил по мне руками, вглядывался в лицо, ругался на чем свет стоит, а прикосновения нежные, заботливые. Неужели испугался, что останется без занозы в левой пятке? Я не обольщалась, что значу больше. Или все-таки значу?

– У меня получилось, – шепнула я. Голос отчего-то был хрипловатым. От страха, наверное. Я выглянула из-за плеча Темнейшего и встретилась взглядом с Валерианом: он глядел на своего хозяина немного обиженно, а на меня без особого интереса. Да, ужин в количестве одной адептки обломился. Прости, приятель.

– Это невозможно, – ответил Деон, заключив мое лицо в ладони. – Полукровки не могут выстоять в поединке воли, но ты… Ты самое удивительное создание во всех мирах.

Я улыбнулась и обняла его за шею, прижалась всем телом, ощущая его сильные руки у себя на талии. Сама потянулась к губам, жестким и восхитительно нежным одновременно. Я была счастлива, но слезы брызнули из глаз. Я чувствовала их на языке. Деон тоже. Он даже не напирал, бережно поглаживая спину и перебирая мои волосы.

– Пойдем, – он взял меня за руку и подвел к Валериану. Они секунд десять мерились взглядами, затем Деон воскликнул: – А не нужно поливать огнем кого не следует!

Дракон издал странный звук, похожий на насмешку и расстелил перед нами крыло. Я летела в объятиях Темнейшего: то ли стресс, то ли болезнь любовного характера, но мне совершенно не хотелось определять границы и убегать от него. А когда мы опустились на берег ледяного озера, то с удовольствием приняла помощь Деона и руку не вырвала, когда мы подошли к самой кромке воды.

– Искупаемся? – предложил он.

– Здесь?! – изумилась я. – Оно же ледяное!

– Кто познал ярость дракона, никогда больше не ощутит холода, – сказал Деон и скинул короткий плащ.

Я прислушалась к себе. Зима в этих краях уже отступила, однако по ночам было еще очень и очень зябко. Но не сегодня. Сейчас мне было даже жарко. Темнейшему, видимо, тоже. Он сбросил рубашку, открывая вид на мощную спину, а скалящийся дракон на ней больше не казался таким уж пугающим. Я приручила эту змею. Деон сбросил портки, сверкая крепкими упругими ягодицами – осталась вторая змея, которую мне ну никак нельзя к себе подпускать. Он повернулся – я опустила глаза: его мама не учила, что приличных девушек нельзя шокировать всякими неприличностями?!

– Идешь?

Я закусила губу и отрицательно покачала головой.

– Обещаю, что ничего не сделаю против твоей воли.

Ох, змей искуситель собственной персоной.

– Я не вас боюсь…

– Тебя.

– Тебя, – эхом повторила я. – Не тебя боюсь.

– Хорошо, котенок, сегодня я не пойду до конца, даже если ты будешь умолять меня об этом.

Я удивленно уставилась на него. Какой самоконтроль!

– Сегодня не пойду, – предупредил Деон.

Что же, честно. Он не стал дожидаться меня, а, сделав пару шагов, нырнул, выплывая где-то на середине. Луна серебрила воду и толкала на безумства. Я постояла с минуту, затем развязала ворот блузки и сбросила ее. Ветерок ласково пощекотал соски, смущая и без того смущенную меня. Ботинки и брюки я аккуратно сложила, оставаясь в одних коротких панталончиках. А, была не была! Я скинула и их и попробовала воду ногой. Теплая! Как парное молоко! Я не Клеопатра, в молоке не купалась, достоверно судить не могу, но ощущения класс!

Мы долго плавали, просто молчали, наслаждаясь чувством легкости, которое давала вода. Не было сексуальных намеков или еще каких-либо посягательств на мою честь. Правда, не было их ровно до того момента, пока мы не выбрались на берег. Слишком остро ощущалась наша нагота и тяга, электрическим напряжением вибрировавшая возле нас.

– Деон, – успела выдохнуть я, проваливаясь в бездну, имя которой Темнейший. Он целовал меня, не давая опомниться. Бархат подкладки его плаща погладил спину, ноги сами поддались под его руками, открываясь, как от верного кода. Да, не шибко надежная из меня банковская ячейка.

– Я никогда… – между поцелуями удалось проговорить мне.

– Я знаю, – ответил он и коснулся меня внизу. Сказать, что у меня от желания шарики за ролики заехали – ничего не сказать. Низ живота тянуло, а бедра сами поднялись, чтобы почувствовать его пальцы на пульсирующем бугорке. Я прекрасно помнила, что руками Деон работает отлично. Это, возможно, не секс с формальной точки зрения, но ого-го какая близость.