Утром нас всех собрали в парадной зале. Темнейший и ректор Кастроу сидели в креслах на возвышении, несколько высших стояли за их спинами, а наставники, тот же Санди, находились внизу со своими подопечными. Деон только смотрел на меня: мы с ним еще вчера все обсудили. Нет, больше мы не повторяли того, что произошло на берегу ледяного озера. Деон оставил меня на сладкое. Он хотел меня полностью, не желая довольствоваться половинкой. А я очень боялась сказать, что между нами просто невозможна традиционная близость. Боюсь, он убьет меня, когда услышит очередное «нет». Поэтому я благоразумно молчала. Вдруг не выживу, тогда он обо мне даже погрустит чуток.

– Готовы? – спросил ректор.

Все промолчали, сухо кивнув. Он сорвал черное шелковое покрывало, открывая высокое, во весь рост, кривое зеркало. В нем клубился сизый туман и голубое свечение. Оно было живым. Оно манило и звало. Я, как личный адепт Темнейшего, первая прошла через него. Теперь есть только я. Что будет с остальными – узнаю, если вернусь.

Пологий горный хребет с белесыми камнями, синее небо над головой и приличный такой дракон на моем пути. Я не стала становиться сбоку, чтобы он считал мою силу. Нет во мне мощи темных и быть не может! Я сразу стала перед крупной мордой, уперев руки в бока и высоко задрав подбородок – нужно сразу показать, кто в доме хозяин! Ящер был впечатляющим по размерам, но после ярости великого Валериана мне ничего не страшно, разве только его хозяин. Дракон не рычал и пламенем меня не поливал, наоборот, он склонил передо мной голову и расстелил крыло.

Мы летели высоко в небе! В первый раз я сама была всадником! Сама управляла и была хозяйкой. Мне понравилось! Дракон с комфортом доставил меня на высокий горный пик, а внизу – бушующий океан. Так, и что дальше? Я должна преодолеть все преграды и добраться до кривого зеркала, только так я обрету полную силу и вернусь в академию.

Я попыталась спуститься, но это было нереально, я разобьюсь! Мне нужно вниз. И быстро. Я раскинула руки в стороны и, засунув страх куда подальше, прыгнула вниз. Так быстрее! Мое тело не разбилось о волны – дракон подхватил меня у самой кромки воды – соленые брызги уже ударили в лицо.

– Спасибо, друг!

Интересно, а те, кто не смог приручить дракона, как выпутывались из ситуации? Надеюсь, с Элли и Илу все в порядке. За Илана я не беспокоилась. Зверушки его слушались, как мать родную. Зато теперь я знала, почему Лиса поплатилась жизнью, проходя обряд. У нее не было силы, чтобы обрушить гору или заставить расступиться океан, огнем выжечь себе путь или призвать магическое существо – дракона или ту же бабочку, как делали светлые. Возможно, она разбилась или утонула, или еще что-нибудь не менее трагичное. Кассандра – ужасная мать и хреновая светлая, точнее, Светлейшая, раз толкнула на верную гибель того, кого должна была защищать.

Мы перелетели океан и оказались в долине огня. Дракон еще раз поклонился мне – я ответила тем же – и улетел восвояси. Понятно, дальше сама. Воздух дрожал и плавился, пахло раскаленным песком и горелой травой. Если бы я была Деоном, то вызвала ливень, или ветром отогнала бы пламя с дороги, но у меня только щит. Его я выставила вперед, защищаясь от жалящих искр.

Казалось, что иду бесконечность. Потрескавшаяся земля слилась в одно мутное, грязно-серое пятно. Щит начал давать слабину – я несколько раз уже тушила рукава рубашки. Про кончики волос молчу. Никаких горячих ножниц не нужно! Когда я готова была уже упасть и сдаться, то увидела тонкую ленту. Родник или ручей? Вода прохладная и кристально чистая. Я припала к ней, хотела омыть лицо и напиться, но что-то удержало меня. Какая-то темнота внизу. Разве ручьи бывают такими глубокими? Меня завораживало и гипнотизировало. Я изучала свое отражение. Каждую черту и пору на коже, пока оно не сменилось образом эльфийки Лийсан. У нее уже порядочно округлился живот, но выглядела она печальной. Неужели она так и не соединилась с любимым? Отражение быстро сменилось – я увидела свою волчицу, но сейчас она была в человеческом облике. Красивая, опасная, гордая. Лила. Я наконец узнала ее имя. Она резко повернулась, глядя мне прямо в глаза и расплылась. Сейчас я должна увидеть Лису… Но нет, я оказалась в родильной палате. Женщина кричала и тужилась, затем послышался писк. Она родила девочку! Я ясно увидела синие глазки – у детей они у всех такие, конечно, но золотой пушок на голове… Неужели у Лисы появилось новое отражение?! Но она ведь умерла, ладно, почти умерла. Как такое возможно? Что это значит. Не понимаю! Решительно не понимаю! И спросить не у кого. Это ведь мое место! Я ее отражение! Или меня уже списали со счетов? Но я-то жива в отличии от Лисы! Бардак какой-то!

– Элизабет, – услышала я умильный шепот матери, взявшей на руки родное дитя в первый раз. Она заплакала. Я тоже. Мое лицо медленно погрузилось в воду, дальше я вся упала в ручей. Вышла, не выплыла, а именно вышла, в странной комнате, до отказа забитой зеркалами. Они закрывали все стены. Я обошла каждое, но не одно ни тянуло меня коснуться, пока не почувствовала вибрацию в теле – мое отражение расплылось, показывая все мои ипостаси. Я коснулась пальцами прохладного стекла, и оно расступилось, впитывая мою сущность в себя.

Я прерывисто дышала, чувствуя, как сила заполняет мою сущность. Она окрепла и выросла, билась во мне и сверкала. Только амулет сдерживал мое сияние. Для всех я стала темной полукровкой. Но свет во мне силен как никогда. Теперь я иная. Я светлая!