Леонардо криво усмехнулся — поросль, которую не сжег Черный огонь. Почему? Почему он его не сжег?

«Потому что я истратил почти все свои силы спасая тебя! Все силы на этот жалкий Тутаминис!».

Неясная, тусклая, еле ощущаемая как развеивающийся туман мысль-фраза мелькнула где-то на краю сознания и канула в глубинах разума. Как камень в омуте.

Леонардо резко вздрогнул и почти сел в постели, но невыносимая боль в ребрах безжалостно опрокинула его обратно. Это он подумал? Это его мысль? Если его, то… То на что он потратил свои силы? И какие силы? И что это за жалкий «тутаминис»? Что это значит или означает? Что за непонятное колдовское название неизвестно чего!?

Леонардо еще немного помучил разум, пытаясь вернуть, вытащить на свет растворившуюся в темноте разума неожиданную мысль, но вскоре бросил бесплодное занятие. Приподнял голову, скрипя зубами оперся на локти и приценивающеся посмотрел на сундук у входа. Нужно лечиться. Исцеляться.

До сундука шагов семь по прямой или в два раза больше, если идти, держась за стену. Риск и прямо или осторожность и по дуге? Медленно или быстро? Леонардо выбрал медленно и осторожно.

Пол стремительно качнулся на встречу, дерзко бросился в глаза многочисленными царапинами на широких каменных плитках и еле заметным слоем лака, но руки удержали падающее тело, вцепившись пальцами в простыню. Вдох-выдох, проглотить тошнотворный комок во рту, переждать приступ кошмарной боли, сильно оттолкнуться и встать! Давай же! Получилось!

Леонардо, чуть покачиваясь, оттер дрожащей рукой со лба обильные капли пота, вновь ухватился за ткань балдахина. Неплохо, неплохо. Сейчас вытянуть руку и широкий шаг вперед. Витые шнуры на обивке стены послужат ему спасительными леерами, и он устоит на ногах в том шторме, что бушует сейчас у него внутри. Так что, легат-инквизитор, извольте отцепиться от почти разорванной болезненной хваткой пальцев ткани балдахина и шагнуть вперед! Смелее Лео, смелей! То, что нас не убивает, делает нас сильнее, а ему лишь бы добраться до сундука и эта боль его более не убьет! Вполне возможно, его убьет другая боль. Рваный шаг-падение и руки скребут по обивочной ткани, ища шнуры. Есть! Поймал, устоял, удержался, не упал! Губы тронула ломанная болью улыбка — какой там забавный персонаж из старых легенд постоянно повторял: «Не упал!»? Нет, сейчас ему не вспомнить. Горячий воздух с хрипом покинул легкие, впуская обратно холодную свежесть, затянутую в комнату из распахнутых окон. Ну, левую руку вперед, схватить шнур, босую стопу упрямо протащить по стылым плиткам пола. И еще раз. И повторить…

Когда Леонардо добрался до сундука, сердце его уже не просто билось, оно оглушительно гремело раскатами орудийной канонады, когда мэйстер-фейерверкер уже не ждет зарядки каждого орудия, а просто орет, срывая голос: «Пли»! И incendiaries-поджигатель торопливо подносит горящий фитиль к заряженной пушке. Гром выстрела бьет шипастой булавой в виски, в глазах в который раз темнеет, тело вновь и вновь обдает скверным жаром, батистовая сорочка давно промокла насквозь и уже не впитывает пот. От него дурно пахнет, ноги и руки его бьются диким тремором, пляшут судорожный танец, но Леонардо все идет и идет. Скрипит зубами, обрывает своим весом витые шелковые шнуры с медных петель обойных гвоздей, но упрямо идет-ползет к сундуку. Потому что там, в сундуке, в потайном отделении задней стенки, в темном флаконе с серебряной оплеткой его Цель. Там, под плотно притертой крышкой, хранятся фиолетово-белые — как такое может быть? — невероятно тяжелые, но невесомые на вид гранулы Аrum saxum mederi, Темного камня исцеления. И ни одно, ни все вместе взятые лекарства мэтра Нинно не стоят и жалкой пылинки одной гранулы этого волшебного средства. И ничто другое ему и не поможет так, как волшебные свойства Темного камня. Но только знать об этом не должен никто — ни Бруно, ни мэтр, Нинно, никто. Ибо за обладание хоть одной гранулой Темного камня в империи только одно наказание — смерть.

Откуда эти камни в их роду, Леонардо не знал, да и не очень желал этого знания. Тогда, пять лет назад, в самый обычный день из других обычных дней, отец пригласил его в свой кабинет и надавив на плечо, усадил в «гостевое» кресло. Он долго молчал и пристально смотрел ему в глаза. Затем начал говорить. Размеренно, без эмоционально, чёрствым голосом он рассказывал Леонардо о Темных камнях. Что это, для чего это и как это используют. Кто и как их «твАрит», из кого и какая кара следует за их хранение, владение и использование. После вновь смотрел Леонардо в глаза, а затем молча поставил перед ним флакон из непрозрачного стекла и подоткнул его пальцами к нему, роняя на стол. Через неделю в их замок доставили сундук с тайником и секретным механизмом. Более они на эту тему не разговаривали. На вопрос Леонардо — не забирает ли он последнее, отец только улыбнулся и обронил загадочную фразу: «Гнездо проклятых было богатым».