Свет стал нестерпимым даже для меня. Казалось, всё ужасное и злое во мне сгорает сейчас и плавится, перерождаясь душа.

Захрипел от натуги Йорд — он почти тащил на себе Чиена. Из мутного света возник Незур и запустил в ютпу последнее самодельное копьё.

— Пошли прочь, твари! — взвизгнула Шасти! — Возвращайтесь домой! Прочь!

Тьма плеснула навстречу свету, корёжа и раздирая туши хтонических жабоподобных существ. Теперь я видел — их оставалось ещё шесть. Но это уже не имело значения.

Земля разверзлась, плеснула вверх огнём и расплавленными языками лавы, слизнула сразу трёх, самых крупных тварей. А потом багровый язык пламени подхватил ещё двух зверей.

Последняя ютпа, самая маленькая, перепуганная заметалась возле провала, визжа и курлыкая от страха.

— Иди к мамочке! — закричали мальчишки, швыряя в неё камни.

Язык пламени взметнулся и ухватил дико заверещавшую ютпу. И тут же земля сомкнулась, оставив только чёрный пузырящийся шрам и свежий запах озона. И тишина резанула меня по ушам.

— И что это было⁈ — выдохнул Чиен.

— Да если бы я знала! — весело крикнула Шасти.

Она уже выбралась из кустов и бежала к нам.

Я выдохнул — девушка была целёхонькая. Да и стражник, что хвостом тащился за ней — тоже. Он испуганно вертел головой, пытаясь понять: что же тут было?

Шасти чуть не бросилась мне на шею. Еле успел остановить:

— Девочка моя, потом. Я весь грязный и в крови этих тварей. Что ты сделала с ними?

— Я попробовала на них новые печати! Ты же сам показал мне вчера потрясающий белый свет! Это было прекрасно!

— Так это не хоргон? — удивился я. — Значит, ютпы провалились не в преисподнюю?

— Не-а, — рассмеялась Шасти. — Не думаю. Мне кажется, сама земля пожрала своих неудачных детей. Ну, не получились они, понимаешь? И отправились на переплавку! Вон как они орали! Я чуть не оглохла!

— Как ты вообще решилась возвращаться в лагерь по темноте? — удивился Йорд.

Он явно не ожидал от «колдуна» ни такой смелости, ни таких боевых качеств. Видно, опыт общения с этим сословьем у него был резко отрицательный.

— А как же иначе-то? — удивилась Шасти. — Байсура я не нашла. По следам было похоже, что он сгинул в болоте. Мы хотели немного передохнуть и поужинать. Там был неплохой ручеёк, мы даже костёр развести успели. Но тут из болота как полезли эти гадкие твари! И как поскакали в сторону лагеря! Прямо напролом, через лес! — Шасти схватилась за щёки, показывая, как она испугалась. — Только ютпа — ужасно шустрые. Пока мы до вас добрались по их вонючим следам, пока я сообразила про печати, что могу наложить их не своим истинным светом, а тем, что ты показал мне вчера… Теперь я понимаю, как замешкалась! Но разве ж я могла представить, что у вас всё так плохо? Тогда мы бежали бы ещё шибче!

Она развела руками. А потом создала молнию, подвесила над угасающим костром, и я увидел наконец масштаб разрушений, устроенный ютпами.

Весь основной лагерь с заботливо расчищенными местами для тренировок был изгажен, залит кровью, слизью, завален кишками чудовищ. Возвышалось тёмными грудами и несколько трупов.

От обеих жилых юрт не осталось почти ничего. От запаса дров — тоже. Парни сожгли даже войлок и кору.

Серьёзно раненых у нас оказалось двое, и на обоих попал яд. А ещё почти все — и мальчишки, и воины, и стражник — были обожжены той дрянью, что Чиен назвал «желудочным соком» ютпы. И одежда у многих от этого «сока» тоже пришла в негодность.

Досталось даже трусливому Тошу и нашему кривоногому хозяйственнику Шонку. Впрочем, они сражались наравне со всеми. Это было видно по проеденной одежде, ожогам на руках и лицах.

Я и сам был теперь ободранный и потрёпанный, как настоящий нищий заяц. Только меч по-прежнему сиял, даже чистить особенно не пришлось. Ну и сапоги выдержали. Драконья кожа оказалась не по зубам тварям из преисподней.

Мы решили ночью сделать только самое необходимое — промыть ожоги, очистить одежду и позаботиться о тяжелораненых. Остальное отложить до утра.

Лазарет Шасти устроила в своей юрте — она не пострадала, потому что стояла достаточно далеко от «поля боя». Уцелел и «хозблок», а значит, — все наши запасы еды.

Бараны и птицы, конечно, с удовольствием разбежались бы, если бы хоть одна тварь вломилась в их загородку. К тому же загородка на соплях держалась, Шонк повыдёргивал из неё почти все колья.

Но к моему удивлению, ютпы словно и в самом деле не видели никого, кроме нас с Чиеном. Они раз за разом нападали на меня и на фехтовальщика, словно бы никого больше не видя.

Только поэтому подростки и воины ухитрялись почти без потерь бить их жердями, швырять колья и факелы. Твари лишь отмахивались, не желали отвлекаться намеченной кем-то цели.