— Я не верю! — огрызнулся парень. — Вы, воины, убиваете стражу, а мстят потом нам! Если бы вас не было…

— Тебе так хочется стать едой? — удивился я. — Иди к крепости, посмотри сам, что там за работа!

— Не спорь с ним! — девушка дёрнула парня за рукав. — Ты видел белое сияние от его рук! Это посланник Тенгри!

Парень застыл, уставившись на меня. Даже рот приоткрыл.

«Тьфу ты, господи, — подумал я. — Осталось только мне поверить в свою божественную сущность. Остальные уже готовы!»

Из придорожных кустов возникла наша разведка, раздался сигнальный свист, и я велел пленникам:

— Уходите в лес! Быстро! Патрульный колдун летит!

Девушки с визгом бросились к кустам.

Волки Маймана однако не суетились. Они основательно, не спеша зачищали место сражения.

— Драконы далеко? — спросил я у вожака волков.

— Ох, безграмотный заяц, — рассмеялся он. — Разве этот свист означает, что в воздухе колдуны?

— А разве нет? — удивился я. — Но тогда что?

— По тропе идёт ещё один отряд. А это — дело не такое спешное. Можно не суетиться.

Майман жестом подозвал разведчиков.

— Чего сигналят? Опять еду гонят?

— Не похоже, — покачал головой старый и кривой на один глаз воин. — Найманов не меньше дюжины. И столько же пеших, не стражников, а воинов. Идут и сзади, и спереди, и по бокам. А в середине — кого-то несут на носилках, накрытых тяпкой.

— Это паланкин, — поправил Чиен. — Так носят колдунов, которые не умеют летать на драконах. Мастеров чёрного слова. Лучше бы нам пропустить этот отряд. Внутри паланкина — очень опасная тварь.

— А что если это обещанный нам мастер? — выдохнул я. — Ведь прислать нам обещали вовсе не Шасти!

Интерлюдия

В дороге удовольствий мало, даже если ты не идёшь, а едешь.

Носильщики то и дело спотыкались, встряхивая паланкин. Блеяли птицы-верблюды, сбивая сладкую утреннюю дрёму. Долгое путешествие от столицы до завоёванных дикарских гор близилось к завершению.

Маленький караван шёл всю ночь. Мастер тёмного слова, четвёртый сын сестры императора, Синеликой Исид, юный колдун Нишай планировал войти в город ранним утром.

Парень сладко потянулся на мягкой кошме, открыл глаза. Хотелось выпрыгнуть из деревянных носилок, завешенных чёрным шёлком, пробежаться, размять тело. Но путешествие своими ногами было ему не по чину.

Нишай достал зеркальце, расчесал длинные чёрные волосы. Выпил немного воды, взял дорожный сосуд для отправления естественных надобностей.

Завтракать не хотелось. Вчера он опять перебрал с магическими тинктурами, забавляя себя видениями. Дорога скучна, но сегодня она наконец закончится.

Мучаясь от безделья, Нишай начал представлять, что сделает с главным колдуном Шудуром, когда соберёт на него компромат, очернит перед императором и тот взмахнёт вялой рукой, сплошь покрытой татуировками: «Убей его!»

Подробности виденных в детстве казней мелькали в воображении, разжигая костёр мести. Шудур давно зажился в этом мире. Пора бы ему отдать душу Эрлику.

Однако солнце скоро опалило верхушки кедров, и юный мастер печатей начал размышлять, как наказать нерасторопных рабов, несущих паланкин.

Он дёрнул шёлковую занавеску, высунул голову и… увидел город.

И с неудовольствием подавил раздражение. Прибытие совсем не означало желанного отдыха. А вот поглазеть на новое приобретение императора было любопытно, и Нишай сдёрнул шёлковое покрытие, чтобы увеличить обзор.

Завоёванный город оказался всего лишь тёзкой Вайги. Сплошные грязные юрты да исходящий незримым маревом каменный круг колдунов. Ни тебе приличной чайханы, ни шатров с девственницами.

Юный колдун притворно вздохнул. На самом деле он терпеть не мог тупых девственниц, чья воля была совершенно стёрта печатями. Куда интереснее было зажать в хозяйственном углу юрты хорошенькую служанку!

Позади громко заблеяли птицы-верблюды, тащившие полагавшиеся колдуну атрибуты власти и сундуки с вещами. Раздались крики погонщиков.

Нишай нахмурился, злясь на себя за мальчишеское возбуждение, и прогнал мысли о служанках. Думать следовало об интригах. О том, зачем проклятый Шудур решил его разыграть?

Что за «приречная долина»? Почему Шудур врал Нишаю в глаза, утверждая, что тот уже прибыл и торчит где-то под городом?

В чём тут сокрыто коварство главного колдуна?

Нишай потёр ладонями лицо. К коварству придворных ему было не привыкать. Мать с раннего детства наставляла его никому не верить, давала малые дозы ядов, учила запретной магии.