Эх, скукота! Чем бы мне заняться? Стишок что-ли сочинить? А что, вариант! И я занялся сочинительством, ну или попытался! Вспомнилась Валентина, наш волшебный вечер. Тут мне до такого ещё расти и расти, а там снежная зима. Зима! Москва! Тюмень! Как всё это далеко и недостижимо для меня. Оказывается я так сроднился с тем миром, что тут мне немного неуютно, хотя это и мой мир. Эх Валюша, теперь только вспоминать тот сказочный вечер и твою нежность!

Мне одиноко без тебя,

И глаз не радуют морозы!

Мне одиноко без тебя,

И не пугают даже грозы!

Слеза, печаль, тоска в груди,

Боль от разлуки и обида,

Что не могу обнять тебя,

Поцеловать и боль забыта!

Вдохнуть твой запах неземной,

И раствориться в тёплой неге!

Вновь слиться в радости с тобой,

Забыв о суете и беге!

И тихо млеть и тихо плыть,

Не отвлекаясь на проблемы!

Я так хочу про всё забыть,

И не касаться сложной темы!

Мне одиноко без тебя,

Тоскливо, грустно, боязливо!

Мне одиноко без тебя,

Вернись, на сердце так дождливо!

Я дописал и ушёл в себя совершенно не обращая внимания на то, что происходит вокруг.

- И кому это ты такие стихи пишешь? - раздался обиженный голос из-за моей спины - И с кем это ты уже успел слиться?

Я медленно повернулся и увидел злую и покрасневшую Таню.

- А ты как сюда зашла? - удивился я - Тебя что, мама Роза пропустила?

- Может и пропустила! - вспыхнула она - Вот все вы такие, никого вернее меня нет, а сам другой стихи пишет! - она резко развернулась, так что даже юбка взметнулась вверх оголив ножки и решительно пошла на выход.

- А почему другой? - растеряно спросил я.

Она резко остановилась и разгневанно уставилась на меня.

- Вообще-то, я когда писал, о тебе думал? - пожал я плечами - А подкрадываться некрасиво! - и отвернулся от неё.

Она немного помолчала, затем подошла и села на кровать напротив. Я не смотрел на неё, а глядел в окно. Тут на подоконник сел утренний голубь и привычно наклонив голову посмотрел на меня.

- А! - улыбнулся я - Прилетел всё-таки? А я тебе вкусненькое приготовил! - сказал я и подхватив тарелочку с хлебными крошками и пшеном, пошёл к окну.

Открыл оконную фрамугу и поставил перед ним тарелку. Он посмотрел на меня, затем на подошедшую Татьяну, и удовлетворённо принялся клевать угощение.

- А кто это? - спросила удивлённая Таня.

- Голубь! - ответил я глянув на удивлённую Таню.

- Я поняла, что это не ворона! - разозлилась она - Откуда он взялся?

- Прилетел! - пожал я плечами.

- Прилетел? - вопросительно уставилась она на меня.

- Ага! - кивнул я и стал смотреть на голубя.

- Какой-же ты противный! - топнула ногой Татьяна - Сложно объяснить по-человечески? Откуда он прилетел, и почему к тебе? И почему он тебя не боится? - спросила она глядя, как я поглаживаю не обращающего на меня внимания голубя.

- Ну во первых, он мой друг! - глянул я на неё - Мы познакомились сегодня утром. Во-вторых, ему понравились мои песни, а в благодарность я пообещал ему крошек, вот он и прилетел за обещанным угощением! Подожди, он ещё и спеть сейчас потребует! - улыбнулся я и тут голубь посмотрел на меня и что-то сказал на своём, на голубином языке.

- Думаешь? - загадочно посмотрел я на растерянную и удивлённую Таню - А ей понравится?

Голубь разразился целой тирадой, а в конце ещё и покурлыкал. Тут я решил приколоться.

- Так зови её в гости! - посмотрел я в глаза ему - Заодно со своей познакомлю!

- Курлы! - сказал голубь и вспорхнул с подоконника.

- Куда это он? - спросила совсем растерявшаяся Таня.

- За своей подругой полетел! - ответил я - Хочет нас с ней познакомить и чтобы я им поиграл! - сказал я и забрав тарелку с крошками, достал из тумбочки пшено и кусок хлеба, стал готовить угощение.

- Ты серьёзно? - села она на кровать.

- Конечно! - кивнул я серьёзно.

Почему-то я был уверен, что он вернётся и не один. Поставил полную крошек и пшена тарелку на карниз и посмотрел вверх.

- А вот и они летят! - кивнул я показывая Татьяне на подлетающую пару - Надо бы им и водички поставить! - заоглядывался я, ища подходящий тару.

Наконец, я увидел жестяную крышку от банки, не жара, но подойдёт. Налил в стакан воды, взял крышку и пошёл к подоконнику, у которого с квадратными глазами стояла Татьяна.