Красивый, зараза. Даже очень красивый, намного красивее, чем на мимолетном фото. Только увидев парня вживую, Ким Аран в полной мере осознала, за что этому ловеласу платят богатенькие дамы или молодые повесы. С таким мужчиной, даже просто сидя рядом, чувствуешь себя королевой.

— Что такое? Я спешу, — скривился парень, натягивая на нос черную тканевую маску. Многие красавчики на улицах Сеула так делали, чтобы избежать ненужного внимания.

— Помогите! — опять крикнула Ким Аран, подходя к парню вплотную и кладя обе ладони на аккуратные, но крепкие плечи жиголо.

После девушка бросила взгляд назад, будто бы кого-то высматривала, чем отвлекла внимание цели. Едва взгляд парня, до этого сосредоточенный на Ким Аран, скользнул поверх ее головы, в конец переулка, генеральская дочь потянула молодого мужчину на себя, со всей силы пробивая тому с колена в пах. Не ожидая подобного подвоха, парень удар пропустил, и, скрючившись от боли, упал на асфальт.

— Чо! — скомандовала Ким Аран, грубо окликнув сообщника только по фамилии.

Северянин не подвел — выскочил за спиной парня, и, пока жертва валялась на земле, страдая от боли в паху, пару раз от души приложил его трубой по спине и ребрам, выбивая из него дух.

Триада дала ей еще одну игрушку, которую бандит нежно назвал «флакон насильника». Какая-то жидкость, вдыхание которой в течение минуты заставляет жертву потерять сознание. Как заявил сам мафиози, эта игрушка была намного эффективнее допотопного хлороформа и не оставляла следов на коже или ожогов дыхательных путей, при этом жертву можно было достаточно быстро привести в чувство.

Ким Аран достала флакон и тряпку, щедро плеснула жидкости на ткань и, стараясь лишний раз не дышать, оседлала парня, прижимая тряпку к его лицу. Жиголо пытался сопротивляться, понимая, что с ним делают что-то похуже простого избиения, но только он пытался поднять руки — тут же получал удар трубой от Чо Кегвана. Секунд тридцать борьбы, и жиголо обмяк, Ким Аран поднялась с земли и, скомандовав подручному взяться за ноги, потащила вместе с ним бесчувственное тело в сторону фургона, где их уже ждал Ян Гымыль.

* * *

Когда Ли Кён-Сук пришел в себя, то увидел только обшарпанные бетонные стены, старую лампочку в патроне под потолком и крепкую железную дверь, а себя обнаружил прикованным наручниками к старой ржавой трубе. Он знал, что работа с замужними женщинами не принесет в его жизнь спокойствия, но всегда надеялся, что клиентки смогут усмирить своих рогоносцев до того, как обманутые ими мужья примутся мстить их любимому мальчику.

По правде сказать, Ли Кён-Сук не считал, что занимался чем-то плохим. В стране была масса состоятельных и крайне одиноких женщин, чьи мужья были годны лишь на то, чтобы отращивать пузо и уклоняться от исполнения супружеских обязанностей.

Истосковавшиеся по искреннему вниманию и мужской ласке, эти дамы, вне зависимости от возраста, рано или поздно оказывались в заведениях, подобных тому, в котором работал Ли Кён-Сук. Он просто давал этим сильным и независимым в финансовом плане женщинам то, чего они желали.

Нет, были у Ли Кён-Сука и свои правила. Он не связывался с содержанками и домохозяйками. Если богатенькая дама пришла в клуб, то чтобы получить Ли Кён-Сука хотя бы на час, она должна обладать статусом и властью, отделимыми от имени супруга. Только такие женщины могли делать все, что захотят, и только они могли гарантировать безопасность молодого жиголо. Скучающие домохозяйки, молодые жены состоятельных бизнесменов и политиков — это всё слабые и опасные клиенты. Ли Кён-Сук искал денег, власти и связей, а таковые ему могли дать только бизнес-леди, которые четко знали цену как себе, так и молодому жиголо. Только так и никак иначе.

Конечно, у него были и незамужние клиентки. Чаще всего это были наследницы богатых семей, которые еще не успели выйти замуж, и которым по статусу было не положено иметь каких-то романтических отношений, но при этом хотелось плотских утех. С этими девушками и женщинами вообще никогда не возникало проблем, ведь их действия были исключительно их же ответственностью, а семьи подобных тусовщиц обычно сквозь пальцы смотрели на увлечения молодежи. Ведь все понимали, что едва они вступят в брак, подобное тут же придется прекратить.