— Проверяю полученные знания, — трясу в пальцах пробирку с раствором, когда не обнаруживаю сгустков закрепляю к горелке. — В стране Снега следопыты изобрели интересную технологию. Чтобы ходить по снежным склонам и не проваливаться, гражданские используют специальную обувь, но и она не всегда справляется. Тем более, она громоздкая и неудобная. Шиноби, особенно спешащие, предпочитают напитать подошву чакрой, как при хождении по воде, так быстрее и надёжнее. Так вот, снежные специалисты определили, что после таких бегунов на снегу остаётся отпечаток чакры. Кристаллики льда способны сохранять её в течение шести часов. По чакре можно очень много рассказать о человеке, Карин это подтвердит. Мне в расследованиях пригодится такая улика.

— Для этого нужно быть превосходным сенсором, — дополнил Тобирама-сенсей. — А ты не сенсор. Если рассчитываешь, что я буду обучать тебя этой специализации…

— Пфф! Зачем мне уроки от всего лишь лучшего сенсора своего поколения, когда на примете есть лучший сенсор за всю историю человечества? — наблюдаю как в отражении пробирки сенсей недовольно поджал губы. В высокомерие можно играть вдвоём. — В стране Снега тоже дефицит на сенсоров, но они справляются. Я купил за крупную сумму у местного следопыта интересный рецепт, — снимаю колбу с закипевшей субстанцией. Немного капаю на новый образец снега. Через секунду на белом появляются комки грязи. — У ходившего возле квартиры человека чакра преобладает стихией земли. Замечательно, — не скрываю улыбку. — Мой арсенал детектива пополнился новым инструментом. Шаринган превосходный, но мне нужно больше.

— Зачем? Чтобы раскрыть дело убийства семьи? — Тобирама скрестил руки. — А что потом? Когда всё закончится и виновные будут наказаны? Полезешь в петлю от безысходности? Твоя цель похожа на одержимость. Такой же безумец как и все Учиха.

— В день знакомства я уже говорил, что после победы над братом собираюсь прожить как можно дольше, — выключаю горелку и закрываю все реагенты. На сегодня эксперимент закончен. — И в тот же день ты сказал, что совсем не удивлён падением дома Учиха. Объяснись, пожалуйста.

— Если ты читал мои труды касательно шарингана, то должен знать, что твоё кровное наследство даёт огромную силу вместе с проклятием. У всех Учиха, даже без шарингана, немного изменён мозг для усвоения и обработки большого количества информации. Ещё в первый год открытия академии ниндзя я заметил, что маленькие Учихи быстрее запоминают мои слова. Не природная гениальность, но жизнь облегчает. Учихи могли бы быть счастливы, если бы остановились на этом этапе, но мы шиноби и всегда стремимся к силе, — ветеран шиноби горько улыбнулся. — Каждая эволюция шарингана сопровождается изменением не только зрачка, но и химии мозга. Это сопровождается навязчивыми идеями или, другим словом, одержимостью, — многозначительно посмотрел на набор детектива за моей спиной. — Раньше я думал, что мой ученик Кагами каким-то чудом справился с семейным проклятием. Он не был поглощён жаждой силы, как все его родственники. Я думал, что он свободен. Сейчас же, после общения с тобой, я понимаю, что Кагами тоже был проклят, только своей одержимостью выбрал волю огня.

— А я ремесло детектива, — пытаюсь держать лицо. Не очень приятно, когда тебя признают психом. Только из-за случайности я сейчас не на стороне плохих парней или в смерительной рубашке. — Что происходит с Учихой, когда его шаринган эволюционирует в мангёке?

— У меня было не так много исследований этого редкого случая. В мою бытность только Мадара с Изуной, остальное бралось из дневников клана Сенджу. У всех одинаковые симптомы: резкий скачок количества чакры; мозг начинает обрабатывать ещё больше информации с увеличенной скоростью, иными словами становится умнее. Учитывая твой юный возраст, Саске, а также развитое мышление, я подозреваю, — красноватые глаза сузились. — что ты пробудил мангёке.

— Дела клана, — развожу руки в стороны. — Хокаге, а тем более бывший, не должен совать свой нос.

— Лучше бы я ошибался, мальчик. С получением мангёке одержимость эволюционирует в настоящее безумие. Если такой Учиха что-то вобьёт себе в голову, то умрёт ради идеи. Какой бы абсурдной и безумной она не была.

— Когда эти идеи начинают формироваться?

— По разному. У детей с первыми ступенями шарингана жизненные принципы ещё могут меняться часто, родительского или учительского совета, как это было у меня с Кагами, вполне может хватить для изменения маршрута. На третьей ступени навязчивые идеи уже начинают вгрызаться в мозг, но работать с перевоспитанием ещё можно, хоть и очень долго. Твои предки Учиха специально на такой случай изобрели Изанами — техника бесконечной иллюзии-петли. Одержимый может годами скакать в пятиминутном отрезке пока не откажется от своих убеждений…

— И не примет навязанные создателем техники, — стараюсь не кривиться, вспоминая последнюю встречу с братом.