— Эх, братишка, — девичья ладонь прошлась по моей щеке и я даже почувствовал это. — Не первый раз ты становишься причиной чей-то одержимости.

— Также, похоже, что его подельник Тоби свалил. Он уже минут пять языком не чешет, что для него достижение. У него есть какая-то форма мгновенной телепортации. Если он решил не спасать своего вышедшего из под контроля компаньона, то я должен этим воспользоваться.

— Логика есть в твоих словах, мальчик, — призрак скрестил руки. — Но что ты собираешься делать? У Сасори собраны материалы и технологии намного лучше твоих. Весь твой арсенал против него бесполезный.

— То, чему учился два месяца, сенсей.

Боль, благодаря медикаментам, отступает. Мой разум чист от постороннего. Прислушиваюсь: Сасори ещё далеко от моего убежища, может минут пять у меня есть пока он не нашёл меня или не пришёл в себя. Я ещё могу взять преступника. Нужно думать. Я не могу победить его техниками, у него есть всё тоже самое и даже лучше. Сейчас моя самая тренированная дисциплина: разум. Как и у механика Сасори, но он потерял самообладание, а я нет. В этом моё преимущество. Что у меня есть? Сломанная перчатка… я ведь бил в полную силу, а этот робот даже не дёрнулся. Бэт-пояс… На половину пустой, большая часть была потрачена на битву с марионетками и попытка скрыть мой уход. Инструменты механика и оборудование детектива ещё целы. Повезло. А если…

Хех.

Спустя пять минут закидываюсь ещё таблетками и поднимаюсь наверх. Мне даже не надо было кричать для привлечения внимания. Сасори сам прибежал на звук открывания потайной двери. Теперь то взрывы не скрывают мои действия.

— Бракованный прототип! — двойник орал с безумной ухмылкой. — Ты наконец-то решил принять свою смерть! Я уже решил на что пойдут остальные твои органы!

— На самом деле я вернулся, чтобы покончить с тобой навсегда, Сасори, — бросаю технологию ему под ноги.

— Ты что-то бросил рядом со мной? Ха! Неужели думаешь, что хоть одна из твоих дрянных игрушек способна мне повредить?! Моё тело совершенное!

— Конечно, ты прав, — чакрой огня на пальце провожу по плащу, заранее смазанному химическим реагентом. Плащ моментально вспыхивает как спичка. — Твоё тело выстоит. Ты — нет.

Взрыв чёрного льда! Сасори был мгновенно поглощён, как находящийся в эпицентре. Лёд продолжает разрастаться с бешеной скоростью! Закутаться в огненное одеяло! Открыть врата. Игнорировать боль. Рывок! Недостаточно быстро! Ледяной ад касается спины. Огонь спасает от моментальной заморозки. Сбросить плащ! Ещё один рывок! Ещё! Ещё!

Только отбежав в самый дальний угол квартала, когда бежать больше некуда, я наконец-то останавливаюсь и оглядываюсь назад. Холод проходит вдоль хребтов. Передо мной башня чёрного льда, что разрослась почти на весь район.

— Все Учихи безумцы, — с лёгкой усмешкой Тобирама наблюдал тоже, что и я.

— Кхех! — с кашлем выходит сгусток крови. Больше не могу стоять на ногах. Тянуть нельзя. Выполняю технику призыва.

— Бэт-сама! — воскликнула мышка. — У вас всё лицо синее и местами корка льда!

— У меня бывало и хуже, — стараюсь улыбнуться, но губы тут же начинают трескаться и болеть. — Пожалуйста, вызови Карин… Нет, — смотрю на барьер, что начал мерцать, вот-вот рухнет. Не хочу проходить процедуру допроса. — Лучше передай весточку в особняк, чтобы меня призвали туда.

— Я мигом!

Мышка ушла обратным призывом. Плюхаюсь на деревянный порожек дома бабули Наори. Как давно я здесь не был…

— Теперь ты наконец-то понял, что значит творить, — сенсей завороженно рассматривал гигантские шипы чёрного льда посреди клана Учиха. — Да, ты умён, Саске. Я говорил правду, если бы ты родился в моё время, я бы взял тебя в личные ученики. Если тебе дать ядро идеи, то ты раскусишь его и улучшишь. Но этого недостаточно. Ты просил меня научить невозможному. Как создавать. Как придумать новое. А для этого нужна гибкость ума и щепотка безумия. Ты бы мог умереть здесь, но вместо этого разобрал перчатки, подключил мотор к ледяной бомбе, разогнал кристаллики и добавил собственную волю. Ты сделал невозможное. Каково тебе? Это было захватывающе?

— Хех, — губы опять заболели от растяжения. — Вообще-то я опасался, что меня заморозит вместе с Сасори…

— Не когда ты победил, мальчик! А тот момент. Тот прекрасный момент, когда избавился от своего жестокого представления о том, что возможно. Когда больше нечего было делать, кроме как выйти за грани всего, чему ты научился. Когда ты перестал быть жалким подражателем и стал исследователем разума. Как тебе это?

— Это придаёт сил, — смотрю на мою копию зажатую во льдах.