— Дядя, — Миранда одарила высокого долгим внимательным взглядом и сказала спокойно: — Я тебя знать не знаю, но обещаю тебе, что сделаю всё в лучшем виде. Будешь мной доволен.

— Ты на глаза её посмотри! — вдруг снова завёлся Павлиний, ткнув в сторону Миранды указательным пальцем: — Говорю же тебе, они с Клементиной таблеток наглотались на пару. Совсем, бабы, страх потеряли. Пора их обеих проучить, а?

— Спокойно. Не пори горячку, — остановил его Альборий. — Разберёмся с ними, когда преступник будет найден.

Переведя взгляд на Сэма и Миранду, он отпустил их взмахом руки:

— Свободны. Идите, куда шли.

Миранда рванула к эскалаторам, и высокий отпрыгнул с её пути, словно она представляла для него заметную угрозу. Сэм спешно последовал за напарницей. Уже когда они скользили вниз над бездной, отделявшей их от нижних уровней, стоя на плывших по воздуху ступеньках, Сэм взял Миранду за плечо и мягко развернул к себе. Его спутница, вновь успевшая уйти в себя, очнулась и наградила Беккета возмущённым взглядом.

— Не хочешь объяснить, почему они на нас наехали? — спросил детектив.

— Сам ещё не догадался? Они нагоняй от начальства получили, вот на нас и отыгрались.

— Разве они здесь не самые главные?

— Да брось. Должность у них, конечно, высокая, но над ними ещё два уровня начальства, не считая экзарха Марса, так что есть кому надавать им по шапке. Экзархии нужны результаты, причём как можно скорее. Мне казалось, Клементина всё доходчиво объяснила.

— Павлиний назвал тебя её подружкой, — сказал ей Беккет.

— Ну и что? — пожала плечами помощница. — Я всё равно ничего не помню.

— Должно же быть какое-то объяснение. Потрудись мне растолковать… — начал Сэм, но Миранда вдруг взорвалась. Она схватила его за отвороты плаща и с каждой фразой, вылетавшей из её рта, встряхивала детектива с такой силой, что от падения его спасал только поручень эскалатора, в который он судорожно вцепился.

— Почему все от меня что-то хотят? — стала выговаривать ему напарница. — Я ничего не помню. Почему все претендуют на то, что я должна знать и понимать что-то, что мне на самом деле неизвестно? Я могла быть подругой Клементины, я могла быть кем-то полезным для этих двух, я могла быть кем угодно. Но я больше не та, кем я была! Я Миранда. Я не хочу отвечать за что-то там в прошлом. Для тебя я новый человек. Пожалуйста, веди себя так, будто у меня не было никакого прошлого. Ты просто встретил человека и узнаёшь его с нуля. Назови меня Мирандой, пожалуйста.

— Успокойся, Миранда, — сказал Сэм. — Ты стряхнёшь меня вниз.

— Прости… и спасибо, — отпустила его спутница. — Я Миранда. Я та, кто я есть сейчас, и не более того. Всё это… дико стрессует меня. Вот что.

— И что теперь? — спросил Сэм.

— Жрать хочу. Вы так много говорили. Я думала, вы никогда не перестанете трындеть, и я умру от голода прямо на том стуле, — начала Миранда жалобно. — Ты хочешь есть, Беккет?

— Ну, я не ел, как сошёл с Потока, — почесал затылок детектив. — Я бы не отказался перекусить какой-нибудь дрянью из автоматического раздатчика и хлебнуть чего-нибудь бодрящего из питьевого шланга. Тут есть какой-нибудь пункт гражданского питания или что-то в этом духе?

— Тут есть отличный ресторан премиум-класса, через три купола отсюда. Это пятнадцать минут на траволаторе.

— Откуда ты про него знаешь? — спросил Сэм.

— Я нашла его с помощью болталки. Все эти три дня, как я очнулась, я сидела в своей келье и думала, куда пойду, когда первый раз в этой новой жизни покину золотой купол. Поэтому мы просто не можем не посетить тот ресторан. Там классно, я в это верю, — убеждённо сказала Миранда.

— Веди, — согласился Сэм. — Никогда не был в настоящем ресторане.

Внутри русские купола были похожи на то, к чему Сэм привык у себя на родине. Пятислойные, с частично зеркальным внешним слоем, так что казалось, что стоишь, накрытый огромной зеркальной чашей, и в этой чаше отражались все уровни купола — наставленные одна поверх другой несущие платформы, на которых располагались здания и прочая городская инфраструктура. Каждая платформа была меньше предыдущей, так что платформа у вершины купола была совсем уж крошечной. Для лучшего освещения все платформы были сделаны прозрачными — там, где это, конечно же, было возможно: дороги, тротуары, пол в магазинах и государственных конторах. Ни одна из платформ не касалась стенок купола — это было строго запрещено. Купол оставался ненагруженным. Между ним и платформами существовал приличный зазор, чтобы ремонтные туеры могли оперативно обслуживать его стеклянную поверхность — протирать от пыли и конденсата, цементировать и полировать, и всё это ради того, чтобы местные жители могли полюбоваться на тусклое маленькое солнце и мерзкое марсианское небо, проглядывавшие сквозь наполовину зеркальную, наполовину прозрачную полусферу.