— Это вообще как? — с недоверием спросил Сэм.

— Когда я получаю рану, моя способность определяет область повреждения и отправляется в прошлое — в то время, когда у меня ещё не было раны. Способность копирует неповреждённый участок и отправляет копию назад в настоящее, чтобы она заменила повреждённые ткани.

— Ничего не понял, — признался Беккет и попросил: — Можешь пояснить на конкретном примере?

— Смотри, если ты отстрелишь мне голову, моя голова отрастёт заново, но я не буду помнить момент выстрела, потому что моя новая голова — это копия моей головы из прошлого, за секунду до того, как произошёл выстрел. Когда по «Космодамианску» был нанесён удар, шрапнель оторвала мне ноги, а тело размозжила о переборку. Когда я пришла в себя, я была снова целой, но вокруг не было воздуха, и я стала задыхаться, но моя способность упрямо восстанавливала мои ткани до того состояния из прошлого, когда в них было достаточно кислорода для жизни. Я не могла думать ясно, потому что клетки моего мозга постоянно восстанавливались до состояния, когда в них ещё был кислород. Всё, что я могла, это летать в невесомости, как зомби, и перетаскивать мёртвых сестёр в шлюз, в ожидании, когда за мощами Клементины прилетит корабль-храм Экзархии. Я очень испугала Альбория и Павлиния своей живучестью, но они нашли в себе смелость взять меня на борт. Там я ещё некоторое время вела себя как сомнамбула, но быстро пришла в норму и вскоре уже наворачивала их корабельную стряпню. Такова моя природа, Беккет.

— Да уж, — покачал головой детектив и спросил: — Это всё? Или ты ещё что-нибудь вспомнила?

— Не всё, — ответила Миранда. — Я вспомнила, как оказалась в монастыре. Похоже, я действительно была создана в рамках подпольного производства ньюменов. Когда мои создатели поняли, что я бесполезна, они, скорее всего, попытались меня убить, как и остальных отбракованных детей, но не смогли, как ни пытались. В итоге, они выкинули меня из купола в надежде, что Марс меня доконает. И всё же, оказавшись вне купола в бескислородной атмосфере при минус пятидесяти, я не умерла. Несколько месяцев я брела, куда глаза глядят, по безжизненным пустошам, пока не набрела на купол монастыря. Меня приняли и, как и всем остальным сиротам, дали образование медсестры. Когда началась Первая марсианская, сёстрам предложили отправиться на «Космодамианск», и я была в первых рядах — как доброволец. Там я получила прозвище Неумеха, так как была плохой швеёй плоти, и мне доверяли только перевязывать уже прооперированных пациентов и ухаживать за легкоранеными… А потом меня заметила Клементина и сделала своей первой помощницей. Её расстроило, что моя способность распространяется на меня одну, но она обещала что-нибудь придумать. Правда, я не помню, чтобы у неё что-нибудь получилось.

— Так всё-таки, — спросил Беккет. — Почему же она сделала тебя своей помощницей? Почему именно тебя?

— Кто знает? — пожала плечами швея. — Помню, она подошла ко мне, такая красивая, в сияющем белом мундире, взяла меня за руку и сказала: «Ты будешь мне помогать, Саломея Неумеха. Ты станешь моей тенью, моей правой рукой. Вместе мы спасём десятки тысяч жизней». Я спросила, чем я обязана её вниманию. Тогда она сказала «Солдаты говорят, твои молитвы слышит Бог».

— Что она имела в виду?

— Понятия не имею. Я ведь ещё не всё вспомнила, но я обязательно вспомню, — пообещала Миранда.

Сэм поднялся и прошёлся по комнате, сложив руки на груди.

— По крайней мере, одной бедой меньше, — сказал он, стоя у окна. — Теперь я могу за тебя не бояться. Ты выживешь при любом раскладе. Это хорошо. Теперь я могу сосредоточится на собственной безопасности.

— Точно, — согласилась напарница. — Теперь я тоже могу сосредоточиться на том, чтобы не дать тебя в обиду, Беккет.

— Ты? — усмехнулся мужчина.

— Ага, — подтвердила Миранда. — Мне теперь всё по плечу. Заметь, я выпила вчера две бутылки, а наутро чистая, как стекло. Пожалуй, закажу себе выпить по этому поводу.

— Даже и не думай! Нам же скоро к святой Клементине ехать, — встревожено напомнил Сэм.

— Расслабься, Беккет, — отмахнулась Миранда. — С бутылки шампанского со мной ничего не случится. Если прямо сейчас выпью, то через полчаса гарантирую — ни в одном глазу. Даже и следа не останется. Мой организм быстренько всё метаболизирует, как он вчера сделал это с виски.

Беккет нахмурился, но возражать не стал:

— Поступай, как знаешь.

В десять часов утра им позвонила Клементина.

— Беккет, вы вообще где? — раздался её недовольный голос.

— У нас задержка, — сказал детектив. — Миранде нездоровится.

— Что за чушь ты несёшь, Беккет? — рассердилась святая. — Ей не может нездоровиться. Она всегда здоровая. Что там у вас происходит?

— Хорошо, Клементина, смотрите сама, — сдался Сэм и развернул камеру болталки в сторону Миранды — та спала в кресле, обнимая полуторалитровую бутылку «Вдовы Клико».