— Я спрашивала об этом Эльвиру, — продолжила Китти. — Кажется, она сказала, что они отправили ее обратно потому, что она сделала что-то плохое. Но мне было восемь. Можете представить, насколько произошедшее ошеломило меня. Тяжело было воспринять все и сразу. В конечном счете, я сказала, что пойду за помощью, а потом вернусь за ней. Она умоляла меня не уходить, пыталась удержать, но я пообещала, что все будет в порядке. И выбежала в темноту. — Китти встала и подошла к окну, скрестила руки на груди, глядя на улицу.

— И вы нашли отца? — Сэм слегка подвинулась, ноги одеревенели от долгой неподвижности.

Китти покачала головой.

— Я только помню, что бежала. Дыхание вырывалось ледяным туманом, сердце оглушающе колотилось. Трудно описать, насколько было холодно, стоял февральский вечер. И я без пальто, потому что отдала его сестре, посреди сельской местности. До той ночи я не понимала, что означает кромешная тьма. Я совсем ничего не видела. Я обещала ей, что не буду кричать, но была в отчаянии. Я слышала шорох животных в подлеске. Луну скрывали облака. Очень скоро я совсем замерзла. Я бежала по каким-то полям, надеясь вскоре выбраться на дорогу, но теперь знаю, что лишь глубже забиралась в Суссекские холмы. Я думала только о том, что нужно вернуться к Эльвире, или она умрет.

— Бедные девочки — и вы, и Эльвира, — Сэм покачала головой. — Печальная история.

— Я точно не помню, что случилось, но на пути оказалась канава. Я упала и сломала лодыжку. Я мучилась от боли, не в силах двинуться, не имея возможности вылезти. Я провела там всю ночь, звала на помощь. Когда взошло солнце, у меня началось переохлаждение. Хотя, не помню, чтобы я тревожилась о себе. В памяти осталось лишь лицо сестры и чувство, что я ее подвела.

— Но это не так, вы сделали все, что могли. — Сэм подошла к Китти и потянулась, чтобы положить руку ей на спину, но остановила себя.

Китти повернулась и посмотрела на нее.

— Я очнулась в больнице три дня спустя. Я чуть не умерла. Конечно, я была очень расстроена, спрашивала про Эльвиру. Отец сообщил, что она умерла. Он сказал, что понятия не имел о ее возвращении в обитель Святой Маргарет, думал, что ее удочерили. Он так и не признался, что меня родила не Хелена.

— Разве не осталось записей об Эльвире? Я слышала, как одна из Сестер обители Святой Маргарет упоминала об уничтоженных записях, но не знаю, что конкретно имелось в виду, — проговорила Сэм, когда Китти вновь устроилась на диване.

Китти покачала головой.

— Она говорила об архивах, где велись записи о рождении и смерти. Их обитель Святой Маргарет должна была передать Совету. Об Эльвире вообще записей не было. Часть архивов того времени пострадала в результате наводнения. По крайней мере, так говорили. Я пыталась ее отыскать, но следов не было. Она исчезла. Саманта, я никогда ее не оплакивала, ни разу в жизни. Будто бы никогда на самом деле не верила, что она умерла. И, похоже, оказалась права.

Глаза Сэм расширились, и она подвинулась ближе.

— Простите, вы думаете, что ваша сестра жива?

— Да. Девочка на месте аварии, в которой умер отец. Полагаю, это была Эльвира.

— Но почему вы считаете, что она не умерла? — спросила Сэм.

— Отец Бенджамин сказал отцу, что ее похоронили в обители Святой Маргарет. Но в отчете по раскопкам кладбища следов ее тела не оказалось. — Китти поправила подушку рядом с Сэм. — Я не была в обители Святой Маргарет с того дня. Но подумала, что вдруг удастся понять, что могло с ней случиться. Почувствовать себя к ней ближе. Знаю, звучит глупо, но, когда я уходила, она была жива. Может, ее кто-то нашел.

— Кто? — спросила Сэм.

— Не знаю. Возможно, та, кто написала эти письма, — проговорила Китти, разглядывая их. — Вы сами сказали, что люди, о которых писала Айви, были связаны с обителью Святой Маргарет. И умерли при подозрительных обстоятельствах. Я совершенно уверена, что те же Матушка Карлин и Отец Бенджамин были ответственны за состояние, в котором находилась Эльвира.

Сэм взглянула на лицо Китти. Оно было абсолютно спокойно, несмотря на тягостную беседу. Девушка почувствовала, как разрывается между желанием продолжать и чувством неудобства из-за отсутствия у Китти эмоций. Произносимые слова имели смысл, но было во всем этом что-то неправильное. Складывалось впечатление, что монолог давно отрепетирован, и Сэм будто оказалась на дешевой постановке в сельском клубе.

— Могу я задать личный вопрос? — спросила Сэм.

— Конечно, — согласилась Китти.

— Вы знаете, от чего умер ваш жених, Алистер Хендерсон?

— Да, у него случился приступ астмы. — Китти нахмурилась.

— И в этом не было ничего странного? — Сэм взглянула на лицо Китти. Как обычно, никакого выражения.

— Что вы имеете в виду? — неожиданно резко спросила Китти.

— Письма Айви адресованы отцу ребенка. Он был футболистом Брайтонского футбольного клуба. Возможно, еще один кусочек паззла, имеющий к вам отношение, — ответила Сэм.