Дмитрий Александрович шумно вздохнул, немного помолчал и продолжил:

— Незадолго до нападения на наш особняк Алексей провел с тобой сложный ритуал по обмену душами. Твоя душа переместилась в ровесника, а твое тело заняла душа другого ребенка.

— Зачем? — Я озадаченно уставился на своего деда.

— Сложно тебе объяснить, но это был тогда единственный вариант выжить. Алексей к тому моменту практически сдался и опустил руки. Наемный убийца пытался убить его отравленным кинжалом, но в последний момент вмешалась Лидия и заслонила собой мужа. Очень быстро ей становилось все хуже и хуже. Она взяла обещание с Алексея, что он сделает все, чтобы ты выжил и не попал на воспитание в ее бывший род.

Вскоре она умерла. После этого мы при посредничестве паладинов договорились с Кутыевыми, что отдадим им тебя на воспитание, если тебя признает их родовой амулет. Как и ожидалось, после ритуала, родовой амулет Кутыевых тебя не признал, — дед замолчал, я же обратился к памяти Виталика.

Хоть ему тогда и было пять лет, но момент проверки на артефакте он хорошо запомнил. Его под большой охраной привели в старый особняк, где они спустились в подвал, скорее, напоминающий пещеру. Посреди подвала стоял обелиск. Сначала к нему приложили ладони родственники со стороны Кутыевых, и на каждое прикосновение тот начинал ярко светиться. Когда же ладони приложил Виталик, обелиск так и остался черным, как ночь. Виталик держал ладони долго, пару минут, он почему-то был уверен, что должен пройти испытание, и артефакт его признает. Тогда жизнь изменится в лучшую сторону. Пальцы побелели от усилий, но в итоге его ударило магией, и он потерял сознание. Еще пару недель Виталик сильно переживал, что не смог пройти испытание. А затем в его жизни появились другие проблемы, и это воспоминание поблекло.

— Помню, — произнес я, — Виталик сильно огорчился, что не прошел испытание. Почему вы ему не объяснили ничего? Что Кутыевы — настоящие враги, из-за которых погибли родные ему люди?

— Нельзя было. За обрядом следили имперские паладины. Они, конечно, мысли не читают, но настрой видят замечательно. Мы, вроде как, пытались мирно решить вопрос. Да, показали свою слабость, но у нас не было сил бороться с твоими родственниками, которых поддерживали еще и вассалы, — дед печально покачал головой, — как итог, тебя не признали и запретили носить фамилию Кутыевых.

— Ну и черт с ними. Зато теперь у них нет ко мне никаких претензий.

— Да, — согласно кивнул мой собеседник, — претензий нет, как и самих Кутыевых.

— Что? — встрепенулся я. — Почему?

— То, что ты не прошел ритуал, было позором рода. Мы не подумали об этом. Глупцы! — озлобленно произнес он. — Ты стал для них выродком, а твой отец — врагом рода, лишившим их будущего. Кутыевы не имели больше возможности продолжения рода, и все свои силы, уже не стесняясь, направили на твое уничтожение. Твое существование было для них, как плевок в лицо. Если бы они не упустили Лидию, если бы ты появился в доме рода и рос в его стенах, если бы, охотясь за тобой, они не погубили бы последнюю свою дочь, род бы не прервался, — он помолчал, явно переживая все эти мысли заново.

— Они поставили на карту все, — с трудом продолжил дед. — К главе рода присоединились главы двух вассальных семей. На кону честь! Всего в решительной атаке участвовало восемь самых доверенных лиц. Но они проиграли свой последний бой. Не добрались до тебя, но убили Алексея, потеряв при этом четверых человек. Следующие три года я посвятил мести — и расправился с выжившими. Да, я отомстил, но это не вернет мне сына и жены.

— Но у тебя оставался Виталик, — я понимающе кивнул.

— Да. Я продолжал жить ради тебя, — он окинул меня теплым взглядом, потом внезапно посуровел, вспомнив, наверное, что в моем теле от Виталика — лишь воспоминания.

— Но внука, тем не менее, тебе сохранить не удалось, — я покачал головой, поняв его мысли. Чтобы отвлечь, попытался перевести разговор:

— Почему я все-таки оказался здесь?

— Не знаю. Алексей планировал после посещения родового артефакта Кутыевых вернуть тебя обратно в это тело. Он ждал, когда все уляжется, и копил силы для проведения ритуала обратного обмена душами, но не успел. Сейчас это все в прошлом и давно не важно. Я рад что ты жив, и не имеет значения, Виталик ты или Виктор. Понимаешь? В любом случае — ты мой внук. Тем более, я вижу, что твоя и его память понемногу объединяются.

— Спасибо, — мне было приятно это слышать. Как бы то ни было, воспоминания Виталика со мной, а он очень тепло относился к своему деду, несмотря на строгость отставного военного. Однако оставался один вопрос, который я сразу и озвучил:

— А почему ты решил, что я — это я? Ну, то есть… — Дед прервал меня резким взмахом руки.