Мост проходит над моею головой и остается позади. Привстаю на локтях, чтобы проводить его взглядом. Оказывается, я лежу на небольшом плоту, плывущем по течению не слишком широкой реки. Я вижу берега, до них как будто совсем недалеко, но никого и ничего не могу на них рассмотреть, они сливаются в один сплошной черный цвет.

Мой плот напоминает дверцу шкафа из моей квартиры. Его нисколько не качает, ни единого всплеска в полнейшей тишине. Переворачиваюсь на живот и смотрю в воду. Поверхность кажется совсем ровной и спокойной. Ни единого блика от Луны, словно ее вообще нет над нами, а свет идет откуда-то из глубины.

Я опускаю голову все ниже, всматриваясь в тени под водой. Со временем они становятся все четче, и вот мне уже кажется, что это тела людей, привязанные за ноги к каким-то грузам на дне. Их руки свободны и подняты вверх. Они колышутся как водоросли на дне моря. Нет сомнений, что они все мертвы. Чем дольше я пытаюсь их рассмотреть, тем ближе они ко мне.

От воды идет тошнотворный металлический запах, и я больше не могу терпеть. Поднимаю голову, но в этот момент чья-то рука достигает поверхности, судорожно пытается за что-нибудь уцепиться и наконец хватается за мою протянутую ладонь. Я тяну его на себя, пытаясь вытащить утопленника к себе на плот. Его рука холодная, почерневшая и склизкая на ощупь. Секунду назад она твердо сжимала мою кисть, но вдруг совсем потеряла хватку и безжизненно повисла. Я продолжаю тянуть, но кожа под моими пальцами рвется и расползается, обнажая гнилую плоть.

Понимая всю бессмысленность моих попыток спасти мертвеца, я отпускаю его, но он не отпускает меня. Его мертвые пальцы по-прежнему смыкаются вокруг моей ладони, и невидимый в черной воде груз тянет меня вниз. Мои силы быстро угасают. Тяжесть мертвого тела стягивает меня с плота. Рука уже по плечо в воде и я с трудом удерживаюсь, чтобы не окунуться с головой. Свободной рукой я торопливо пытаюсь отцепить от себя утопленника, а он уходит все глубже. Хватаю последний вздох, плот накреняется и опрокидывает меня в воду.

Вокруг меня десятки мертвых тел. Вздувшиеся, обезображенные, в ошметках одежды. Они все привязаны к чему-то, скрывающемуся в черной глубине, и все же они как будто смыкают ряды вокруг меня. Они становятся все ближе, так близко, что могу их коснуться. Все еще пытаюсь оторвать от себя первого мертвеца и его пальцы наконец поддаются, возможно попросту оторвавшись от кисти. Он исчезает в темноте, а я, вдруг оказавшись на свободе, гребу вверх, туда где сквозь мутную воду я вижу огромный лунный диск. Но десятки рук впиваются в меня и тащат обратно. Вырываюсь из последних сил, тянусь вверх, но все что вижу теперь это расплывающиеся лица мертвецов со всех сторон.

Последний отчаянный рывок позволяет мне проснуться. Я все еще чувствую удушье и могильный холод, а тело еще несколько секунд продолжает бороться за жизнь, все больше запутываясь в одеяле. Высвобождаюсь и сердито скидываю его на пол. Ощущение, что мой разум жестоко и неумолимо затягивает в пустоту, уходит самым последним. Чтобы прийти в себя, смотрю на мой жизнеутверждающий плакатик на стене. На самом деле просто таращусь на стену. Никакого плаката там нет, и я в растерянности. Кому пришло в голову его снять и зачем?

Постель рядом со мной пуста, очевидно, Гил ушел ночью по-тихому, не разбудив меня. Вошедший в комнату Микки, вскочив на кровать, ее презрительно обнюхивает. Цепляет когтями мятую простыню и тащит. Интересно куда: в стирку или просто выкинет в окно?

Встаю, чтобы не мешать ему наводить порядок, и выхожу из комнаты. Стол перед окном сияет чистотой, а жаль. Это значит что, кухонный робот дисциплинированно убрал все следы наших вчерашних посиделок, так что сегодня что-либо найти будет очень трудно. Например, место кружек по его инструкции находится на полке над мойкой, а не непосредственно рядом с чайником. Ну ладно, не такая уж эта беда, но бесит ужасно. Тем более что моей кружки с нарисованными на ней маленькими лупоглазыми мишками на полке нет. Рядом с чайником нет, и на столе явно нет. В комнате образцовая чистота и порядок, а моя любимая кружка как испарилась. А я как маленький ребенок хочу пить свой утренний кофе именно из нее, а не из какой-то там идентичной ей любой другой кружки. Роюсь в мусорном ведре, когда на манжету поступает вызов.

— Прости, что так ушел, — извиняется Гил, хотя я не вижу причин для этого, — но у тебя я так и не смог заснуть. Сколько лет твоему коту? — спрашивает он неожиданно. — Лет пять назад я пристрелил одну мразищу, никогда не забуду этот его взгляд перед тем как мы начали палить друг в друга. А ночью этот взгляд был у твоего кота. Я узнал его, когда он склонился надо мной в полутьме. Могу поклясться, у него в лапе был нож! Он спрятал его куда-то, когда понял, что я не сплю и все вижу. Проверь под матрасом!