— Не вижу, — раздраженно вздыхает последний. — Но кто бы там не стоял, ты тоже поместишься. Здесь есть ограничение только по весу.

Пячусь назад. Гил фырчит, но тоже выходит. Всю дорогу по лестнице он недовольно топает за мной.

— А это что? — с интересом останавливаюсь у двери на тринадцатый этаж. В отличие от остальных она заперта и на ней нет застекленного окошка.

— Технический этаж, — бурчит Гил.

— И что там?

— Трубы всякие, оборудование, хрен знает что. Эти современные многоквартирные дома, чем только не напиханы, ты сама живешь в чем-то подобном.

— И кто-то за этим всем следит?

— Наверное, наведывается периодически. Следить можно и дистанционно. Полагаю.

— Ясно.

— А что?

— Не знаю. Но это место находится прямо напротив.

— Напротив места, где любит рефлексировать наш убийца? — скептически уточнил Гил.

— Напротив места, где он часто бывает. Может быть, он занимается обслуживанием какого-нибудь установленного здесь оборудования.

— Ну, наверняка так и есть. Раз нас призрак на эту чертову лестницу погнал. Призраки же врать не будут, — закатил глаза Гил и, бросив меня, стал дальше спускаться по ступеням.

— Рядом с местами других убийств есть похожие жилые дома? — побежала я за ним.

— Конечно, есть, они везде есть, — ворчит Гил, не останавливаясь. — Точечная застройка. Хотя какая точечная с такими махинами на миллиард человек? Скоро между этими монстрами пророют туннели и пустят метро.

Я и в своем собственном доме не рискую войти в лифт. Топаю пешком шестнадцать долбанных этажей. Но на один единственный рывок у меня силенок не хватает. Иду медленно, останавливаясь передохнуть чуть ли не каждые несколько пролетов. Только последние несколько этажей пролетаю, едва задевая ногами ступеньки. Я слышу плач Джил.

Нет, она не рыдает навзрыд. Тихонечко хнычет, пытаясь смыть краску с двери в нашу квартиру. Большими уродливыми буквами на ней кто-то оставил глумливую надпись. “Шлюха”. И она ни фига не смывается.

— Они как-то узнали, — хлюпает носом сестра.

— Кто?

— Соседи.

— Тебе кто-то что-то сказал?

— Нет! — рычит она сквозь слезы. — Но разве не очевидно?

— Можно узнать точно, кто это был, на этаже есть камера.

— Пофиг, — Джил, насупившись, ковыряет краску ногтем. — Кто бы ни был, он прав, ты же знаешь. Просто, я думала, никто не узнает.

— А прав в чем, собственно?! В том, что лезет не в свое дело? В том, что считает себя вправе судить других?!

— Не трудись, — отмахивается Джил. — Все это просто сотрясание воздуха. Мы все друг друга осуждаем, и нам всем от этого больно.

Она уходит обратно в квартиру, а я пинаю дверь в бессильной ярости. Теперь на ноге три пальца болят, а толку?

Надпись мы все-таки смываем в четыре руки едреной жидкостью для снятия лака, а письмо в нашу охранную фирму я отсылаю потихоньку, пока Джил, закрывшись в ванной, продолжает рыдать при включенном душе. Отослав, представляю, как я скидываю этого безымянного человека, который посмел стать причиной ее слез, с лестницы. Стыдно, но чертовски приятно.

Сначала я обратил внимание на бары и клубы, потому что из них возвращаются домой поздно, но достаточно быстро понял, что Она такие заведения не посещает. После работы она идет на языковые курсы. Я вспомнил о них, потому что у Софи возникает желание заняться изучением языков каждый раз, как мы смотрим какой-нибудь иностранный фильм. Такие есть в здании напротив, я могу провести тщательный отбор, не вставая со стула.

После работы в маленьком магазинчике, где не шпионят за своими клиентами, я купил игрушечный пистолет и еще какую-то ерунду. Так в моем счете по карте будет только общая сумма, потраченная здесь, не равная цене игрушки.

Я выслеживал Ее всю неделю. Даже не шел за Ней, а смотрел с безопасного расстояния. Выяснял маршрут. Даже эта подготовка доставляла мне удовольствие, давала заряд бодрости на весь следующий день.

А сегодня просыпаюсь и вдруг понимаю, что сделаю это. Выхожу на кухню, целую жену завтракаю, отвечаю на все ее вопросы. Выходя из дома, забираю пистолет из тайника. Уйдя пораньше с работы, заезжаю за тортом, как велела Софи. Оставляю машину у здания мини-офисов как всегда, а до Нее добираюсь на автобусе. Встречаю Ее на маршруте, Она точна. Все идет абсолютно, как я планировал. Мне кажется, что какие-то злые силы сконцентрировались вокруг меня. Они помогают мне и расчищают мой путь. Когда Она добирается до намеченного мною места, рядом с нами больше никого нет. Как тогда, осенью, в парке. Я толкаю Ее в темноту.

— Молчи, и я не трону тебя, — слышу я себя. Угрожая пистолетом, отвожу Ее подальше от дороги. Я сплошной нерв, ощущаю Ее страх всем телом. Она, трясясь, еле-еле стаскивает с себя манжету и кольцо.