Мужчина подходит к ней и бьет с размаху чем-то тяжелым. На это невозможно смотреть. Но он все время повторяет: “Смотри, смотри!” И это невозможно слышать. Звуки ударов, визг. Молчание отмучавшегося животного наступает как благословение.

Мужчина перерезает веревку и тельце падает на пол. Теперь оно действительно похоже на кусок мяса. Повозившись, он снимает липкий пахнущий кровью ошейник, подходит ко мне и одевает его мне на шею.

— Теперь твоя очередь! — проговаривает он и, схватившись за него, поднимает меня над полом. Хохоча как безумный, он трясет меня в воздухе, а потом, приподняв повыше, кидает об стену.

Боли я не чувствую, только кровавую тяжесть на своей шее. Вскакиваю и бегу, просунув пальцы под ошейник, мне нестерпимо, что он касается моей кожи. И я боюсь, что он снова схватит меня. Бегу мимо манекенов, которые безучастно взирают на меня как будто из-под потолка, такими огромными они мне кажутся.

Бегу так быстро, как только могут позволить мои коротенькие ножки, но этого недостаточно, мне не оторваться, не уйти. У меня нет шансов на спасение, пока мне не удается наконец нырнуть в спасительную темноту, между наваленных в конце коридора коробок. Но я слышу как он, извергая ругательства, легко расшвыривает их в стороны, и я ползу, ввинчиваюсь между ними, просачиваюсь как змея, обезумевшая от ужаса и слепая. В темноте я пробираюсь глубже и глубже в этой свалке ненужных вещей, они падают мне на голову, задевают острыми краями, и наконец рука не находит опоры и я падаю вниз, соскальзываю по какой-то неровной поверхности и останавливаюсь лежа ничком на чем-то прохладном, приподнятом над полом.

Больше никакого шума, никакой ругани и тяжелого дыхания. За то время, что я тут бродила и убегала от призраков прошлого, успело стемнеть и теперь все выглядит иначе, но я явно снова на центральной аллее, похоже скатилась вниз по пространству между эскалаторами.

— Так, кто здесь?! — раздается от входа в ТЦ. Я вижу луч фонаря и сползаю на пол, спешно ища глазами укрытие. — Выходите сами, и тогда проблем не будет! — голос не слишком уверенный, но все еще надеющийся, что говорит с пустотой.

Немного поводив фонарем, охранник уже поворачивается уходить, но внезапно луч выхватывает из темноты человеческую фигуру. В первую секунду я думаю, что это очередной манекен. Но это Мел.

Охранник столбенеет. Световое пятно от его фонаря немного потрясывает. Мел стоит неподвижно — одинокая и измождённая худая фигурка в темном зале давно заброшенного ТЦ. Ее тяжелый немигающий взгляд совершенно безумен. Охранник шокировано разглядывает Мел, а его тело непроизвольно делает шаг назад. Она выглядит так, как будто хочет съесть его мозг.

Раз уж нас все равно заметили, я встаю и выхожу из укрытия. Мужчина, заметив движение, направляет на меня луч фонаря и вдруг начинает орать. Не на нас, а просто в пространство, выражая этим некую свою сильную эмоцию. Я запоздало понимаю, что два зомби страшнее, чем один, тем более что мы с Мел похожи и даже одеты почти одинаково. Два идентичных зомби, один из которых только что словил страшные глюки и немного не в себе, и второй сильно не в себе. Пятки охранника сверкают уже от самого входа и исчезают, а к нам несется Макс, хватает нас за руки, сначала одну, потом другую, и мы вместе мчимся на другую сторону ТЦ, надеясь не встретиться там с наскоро собранным отрядом охотников на зомби.

Вернувшись домой, обнаруживаю на кухне подругу жены. Меня не предупреждали, что она сегодня придет. София оборачивается и извиняется за это, но я слишком устал, чтобы слушать их женские разговоры. Прохожу мимо и запираюсь в ванной.

Даже собственное отражение в зеркале раздражает меня, так я вымотался. Раз за разом плещу в лицо холодной водой, и меня более-менее отпускает. Если подумать, было грубо вот так резко пройти мимо них. Не помню, поздоровался ли я вообще. Пытаюсь снова прокрутить эту сцену в голове. Что-то было явно не так, когда я вошел. Что-то должно было случиться, раз Ирен — одна из немногих подруг Софии, допущенных к нам в дом — пришла сюда без предварительной договоренности. Мне стоит выйти и поговорить с ней хотя бы несколько минут. По крайней мере, узнать, что происходит.

Моя жена опять оборачивается, услышав мои шаги в коридоре. Ее лицо кажется испуганным. Первая мысль, что причина во мне.

— Муж Ирен снова нашел ее, — говорит София.

Я с трудом вспоминаю, о чем она. Меня вся эта драма никак не касается, но я стараюсь проявить сочувствие, поскольку именно этого от меня и ждут. Не понимаю, чем мы можем помочь и почему этот навязчивый, грубый, пристрастившийся к алкоголю человек является такой уж проблемой, учитывая, где Ирен работает. Сама она объясняет, что боится принять против него жесткие меры из-за их двоих детей, для которых он все же является отцом. Бессмысленное на мой взгляд обсуждение продолжается еще сорок минут, и хотя я практически не принимаю в нем участия, но и уйти не могу. София под столом сжимает мою ладонь.