— Тебя, — голос Саймона раздался над головой, и интуиция подсказала Эми, что если она в эту же секунду не увернется, ей конец.

Когда она вдруг почувствовала чужую руку у себя на плече, просто уворачиваться было поздно. Эми, сама не отдавая себе отчет, вдруг поддалась назад — к Саймону, но резко и при этом быстро выпрямила ноги. Звук удара, вскрик психопата, даже не успевшего схватить свою новую жертву, а Эми уже полностью встала и отпрыгнула на несколько шагов в сторону.

Саймон не торопился, он держался за нос. Глаза-щелочки испепеляли Эми яростью. Он выпрямил руку, и стальное лезвие блеснуло в свете красной лампы. Эми была загипнотизирована видом охотничьего ножа. У лезвия имелось множество мелких зазубрин, уже окрашенных кровью. И только сейчас она поняла, что шея будто горит. Эми дотронулась до кожи, видя при этом нервирующую улыбку Саймона.

— Ты псих, — произнесла она едва слышно.

Кровь из раны не останавливалась. Безрассудным решением был тот удар, но если бы не он, вероятно Эми бы уже валялась рядом с Клариссой с перерезанным горлом.

— Мне все равно, как вы меня называете. Если бы не вы — все было бы по-другому, это вы настроили ее против меня, — Саймон удивительно ласково посмотрел на Клариссу, на его губах чуть ли не расцвела нежная улыбка. Однако внутренний холод пустота, которую нельзя скрыть, все равно проступала на лице. Становилось понятно — он лишь подражает тем чувствам, которые хотел бы испытывать. — Она единственная, кто заставлял меня чувствовать. Но теперь, теперь все иначе. К тебе, Эми, у меня было меньше всех претензий, но раз ты здесь…

— Если ты отпустишь нас, — Эми с трудом слышала свой голос, от волнения скачущий от одной тональности к другой, — мы ничего не расскажем. Ты сможешь уехать куда захочешь.

— Я по-твоему идиот? Скажи, ты уже пыталась вызвать полицию? Или я пришел слишком рано?

— Полиция? Не понимаю о чем ты.

— Ну, конечно. Ты все понимаешь, — настаивал Саймон. — Конкретно здесь сигнал уже не проходит, но в коридоре еще да.

— Думаешь, я вызвала их еще в коридоре?

— К твоему несчастью, мне наплевать. Они не успеют добраться вовремя. Я изначально на это рассчитвал — чем громче, тем лучше. Праздник Дженнифер запомнит надолго, да? Мои действия не импульсивны, — холод блеснул в мертвых глаза, сочился безумием пугающий низкий голос, — я готовился. Я хочу этого.

— Но почему?

— Хватит, Эми. У нас минут десять-пятнадцать пока не приедет полиция и еще несколько пока они ищут нас и ломают дверь. Поболтать с тобой было весело, но теперь умри, ради всего святого.

Эти слова немного выбили ее из колеи. Она все еще не могла поверить в происходящее, в то, что кровь сочится с шеи, а перед глазами все плывет. Картинка становилась нечеткой из-за страха, ползущего по всем частям тела, но когда Саймон вдруг сдвинулся с места, трясущиеся ноги сами собой понесли ее в другую часть котельной.

— Хочешь побегать напоследок? Я не против.

Эми не знала, как себя вести в такой ситуации, она могла только пытаться уворачиваться. Саймон протянул руки через стол, но Эми вдруг отпрянула от него, кинулась влево. Маньяк зарычал и бросился следом, схватил за рукав. Интуитивно Эми пнула его в колено, но он не отпустил ее, только зашипел.

— Чего же ты не кричишь, а? — он занес нож, ожидая тот момент, когда Эми не удержится от вопля. — Мне нравится слышать ваши крики!

Эми видела нож над головой, но почему-то онемела. Страх действует на всех по-разному и, в отличие от Клариссы, Эми не кричала, а только лишь похолодела внутри, она цепенела, дрожа всем телом, но не издавала ни звука. Именно поэтому, не получив того, чего хочет, Саймон ударил ее свободной рукой — не ножом. Эми отлетела в стену, больно ударилась затылком. Перед глазами запрыгали точки. Саймон снова оказался рядом, попытался схватить ее за израненную шею, но Эми укусила его за пальцы. Она в жизни не вцеплялась с такой силой даже в самый пережаренный стейк. Чужая кровь просочилась в ее рот.

— Сука! — Саймон сам закричал, а потом не выдержал. Он вырвал свою пострадавшую конечность, схватил Эми за волосы и насильно поднял ее голову.

Теперь Эми приходилось стоять на месте, на цыпочках. Шея дико болела из-за глубокой раны, дыхание стало дерганным, легкие не справлялись со своей работой. Она разлепила слезящиеся от страха и боли глаза, видя перед собой бесстрастное лицо Саймона.

— Действительно, было весело. А теперь кричи.