Выйдя из дома, инспектор заметил недалеко от дорожки под яблоней плотницкий топорик. На всякий случай поднят инструмент, пригляделся и заметил на обушке несколько седых волосинок.

Топор — не расческа, как оказались волосы на нем — не понятно. Кто забросил топор под яблоню — неизвестно. Так обстояло дело на данный момент.

— Может быть, Попов попросту куда-то ушел и через несколько часов вернется, — раздраженно говорил Шестиглазов бухгалтеру. — В любом случае следует немного подождать. К тому же, чтобы возбудить дело о пропаже человека, нужно заявление от родственников.

— Не будьте формалистом! — резко вскрикнула Рублева. — Мне все ясно. Сын Попова пил, а отец ему не разрешал. Они жили, как кошка с собакой. Для выпивки нужны деньги. Сын знал, что вчера отец должен прийти с большой суммой, ну и ударил его топором. Денег в портфеле не оказалось. Ну, а «дело» сделано. Сын погрузил отца на тележку, отвез куда-нибудь и закопал.

— Закопал под вишней? — быстро спросил ее Грай.

Рублева повернула голову, взгляды их встретились, женщина выдержала пристальный взгляд детектива и согласно кивнула головой.

— Мог и под вишней закопать на соседнем участке. Яму вырыть поглубже и положить. Но вернее всего — в лес отвез. Теперь лежит — овечкой прикидывается. А вы, команда детективов, сообразить не можете, хотя у вас топор, которым его ударили.

— Но ведь не исключен вариант, что Попов действительно ушел куда-то, — вступится за своего начальника сержант Григорьев, которому наверняка надоело торчать в садоводстве, где не было даже столовой и негде не только пообедать, но даже перекусить.

Рублева ехидно заметила:

— Да, наклеил на обух топора волосы, любимому сыночку на долгую память, и направился, куда глаза глядят.

— Как вам объяснить попроще, — замялся Шестиглазов. — Помните фильм «Шведская спичка»? Там тоже все было: след на окне, кровь, мятая постель, свидетели, версии… А чем все кончилось? Оказалась — «покойник» жил у приятельницы в бане, гулял в свое удовольствие. Вы хотите, чтобы и я таким дураком-следователем выглядел?

— Да чего же «выглядел»? Так оно и есть. Перед вами жестокое убийство, а вы его в упор не замечаете. Я повторяю — сын любил приложиться к бутылке, а отец ему запрещая. На этой почве они скандалили. Отец признался мне как-то, мол, боится домой идти, видеть «пьяную образину» не хочет, не может.

Шестиглазов, видно, еще не оставил надежду поскорее уехать из Садов, оставив происшествие до полного выяснения обстоятельств этого, еще неясного ему дела. Он в изнеможении откинулся на спинку стула и взглянул на Грая, как бы ища» у него совета или поддержки.

У нас с Граем не была клиента и ввязываться в постороннее, совершенно бесперспективное дело смысла никакого не имело. Но, может быть, это таинственнее исчезновение мокло быть как-то связано с той странной запиской, неожиданно появившейся на дверях нашего дома? Может быть, безумный стихотворец НАГ начал осуществлять свои идиотские угрозы? Лонжа подсказывала, что с делом исчезнувшего председателя стоило познакомиться получше.

— Расскажите о Попове, что это за человек? — попросил Грай Рублеву.

— Опытный инженер, работал на высоких должностях. Семья жила прилично, денежки водились, единственный сын ни в чем не знал отказа. Попов человек достойный, честный. Один раз уже избирался, два года назад, председателем нашего садоводческого товарищества, но пришелся не ко двору местной грязноватой компании, которая отиралась, кормилась вокруг правления. На старика подали в суд «за взятки, за мошенничестве», 3 суде выяснилось — он чист, как стеклышко. Vi садоводы вновь избрали его своим председателем.

— Может, он стал кому-то поперек дороги, мешал черпать из кормушки, и с ним свели счеты?

— Недоброжелатели у него есть, — согласилась бухгалтер. — Я их всех знаю. Но не думаю, чтобы ненависть дошла до таких размеров.

— Может быть, сын председателя уже проспался и теперь даст нам толковое объяснение? — предположил Грай.

— Поехали, потолкуем еще раз, — согласился Шестиглазов, с удовольствием покидая уже надоевшее ему правление.