Наш кирпичный дом на проспекте Стачек, где мы жили втроем: Ярослав Грай — владелец детективного агентства, я — Виктор Крылов, его помощник, и Алексей Бондарь — хозяин дома, он же повар, в этот весенний день 22 апреля напоминал крепость, находящуюся на военном положении. Только военные действия проходили внутри ее.

Я говорю об этом с горечью, но не для того, чтобы поведать вам, какой скверный характер у Грая, а пояснить, каким образом у нас в доме могло появиться сразу дьа новых жильца. Причем один из них, иностранного происхождения, был тих, спокоен, другой, наш соотечественник, взволнован, напуган.

Накануне, ближе к вечеру, в кабинете, где обычно мы с шефом занимаемся делами, раздался телефонный звонок. Я бодро произнес в трубку:

— Частное детективное агентство Ярослава Грая. У телефона Виктор Крылов.

— Я бы хотела поговорить с самим Граем. Это возможно? — прошепелявила слабым голосом дряхлая старушка, у которой не хватало, как минимум, четырнадцати зубов.

— О чем, можно спросить?

— Я слышала, что Грай собирает старинное оружие, и хотела побеседовать с ним о стальном рыцаре Жане де Ален-куре.

Подумав две секунды, я поинтересовался:

— Он тяжелый?

— Да, — восхищенно ответила старушка, — С места не сдвинешь.

— Хотите я дам телефон базы металлолома? Там наверняка предложат больше.

— Его нельзя отправить на Кировский завод и переплавить в танк, — обиделась старушка. — Это старинная французская работа, произведение искусства.

— Боже мой, где он у вас размещается?

— В передней, в большой комнате с высоким потолком.

Я начал понимать, чем грозит звонок, и стал искать выход.

— Как же вы решились с ним расстаться?

— Дом на капитальный ремонт идет, мне предлагают комнату в коммуналке. Туда его не возьмешь — тесно. Бот я и решила отдать Жана в хорошие руки.

— Может, его лучше в банк определить? Там ему предложат сторожить входную дверь, дадут оклад. Вокруг постоянно люди — весело. А у нас умрет от скуки, здесь его развлекать некому.

— Пять лет назад, — гордо заявила старуха, — у меня его Эрмитаж хотел купить. Но я не отдала, потому что де Аленкур привык к частной квартире. Ваш дом я видела. Там ему понравится.

— На нашем счету в банке совершенно нет денег. Мы не можем предложить вам ни рубля.

— Вы меня не поняли, — судя по донесшимся всхлипам, старушка заулыбалась. — Я рыцаря не продаю, а дарю. Денег ни ему, ни мне не надо. Жан де Аленкур станет у вас входную дверь сторожить. Больше он ничего не может. Биться на турнирах ему незачем, копье давно потерялось.

— С кем ты так долго говоришь? — спросил шеф, оторвав взгляд от бумаг и нажимая кнопку селектора, стоящего на тумбочке рядом со столом.

Выслушав старушку, он спросил:

— Это… Жюнкьен Гитар?

— Да, — перебила она. — Доспешник из Бордо, четырнадцатый век. Неувядаемая красота.

— Я чувствую, вы не крепкий ходок, — крикнул в селектор Грай. — Сейчас же начинайте движение к входной двери. Мы уже выезжаем.

Шеф поднялся из-за стола, коротко приказал:

— Немедленно в путь, пока старушка не позвонила еще кому-нибудь. Таких лат во всем мире осталось шесть единиц. Машина у нас в порядке?

Я сходил в гараж, взял нашу старенькую «Ниву», принадлежащую Граю, привел к дому. Шеф молча сел на переднее сиденье, и по проспекту Стачек, по лабиринту улочек мы добрались до моста Лейтенанта Шмидта.

На мосту шеф не выдержал:

— Впереди нет машин, прибавь же скорость!

— Нельзя, — отрезал я. — Колесо отвалится.

Мой начальник обиженно засопел, потому что за увеличение нашего счета в банке отвечал непосредственно он, а я ему уже все уши прожужжал о необходимости покупки новой машины.

Кое-как мы докатили до Девятой линии, остановились у дома тридцать четыре, где на третьем этаже жила уникальная старушка, звали ее Берта Григорьевна. В большой прихожей со стеклянными дверями среди старых окованных железом сундуков стоял самый что ни на есть рыцарь в шлеме с закрытым забралом. Костяшками пальцев Берта I ригорьевна постучала по металлической груди, отозвавшейся гулкой пустотой.

— Внутри, конечно, ничего нету, но по внешнему виду не понять. — Старушка придирчиво посмотрела на Грая и даже потрогала его черную кожаную куртку. — Вы понравились Жану де Аленкуру, он согласен пойти с вами, — и пожала на прощание металлическую перчатку.

Дом шел на ремонт, и лифт оказался отключенным, коня у рыцаря не было, поэтому он великодушно согласился прокатиться на мне. Я крякнул, взвалил путало на спину и, ни разу не уронив, дотащил до низа. Рассмотрев рыцаря при уличном свете, Грай пришел в восторг: