— Не говорите про розыгрыш, — гостья сильно огорчилась, и мне показалось, что ей можно верить. — Боюсь открыть себя, потому что могу пострадать от этого. Мне нужно скрыться на сутки. За мной пытались следить, но я спряталась, и теперь никто в городе не должен знать, где нахожусь. Никакая гостиница не скроет меня от глаз людских. Ваш дом, как мне говорили, самое безопасное место в городе.

— Безопасное, да. Но… — я повертел шариковую ручку в пальцах. Она поняла это по-своему.

— Знаю, у вас высокие гонорары. Заплачу, сколько скажете, не торгуясь. Назовите любую, — она запнулась на секунду, — разумную сумму. Сто долларов вам достаточно, не потребуете же вы с меня больше?

Я сунул блокнот в ящик стола.

— Мы так не договаривались.

— А почему бы и нет? — продолжала она настаивать. — Ведь бывают клиенты и необычные, со своими странностями, с неожиданными требованиями. Я хочу провести эти сутки под вашей охраной. Трое крепких, опытных, хорошо владеющих оружием мужчин — это то, что мне нужно сегодня, чтобы уснуть спокойно. — Она снова взглянула в окно.

— Вы говорите так, словно поджидаете нападение целого отряда на наш дом.

— Скорее всего этого не произойдет. Когда я подходила к крыльцу, слежки за мной не было, ручаюсь. Но, надеюсь, в любом случае вы не заробеете?

— Когда мне следует заробеть, знает один Грай. Как только он даст нужную инструкцию, я перепугаюсь тут же. Вы полагаете, нам необходимо приготовить оружие и занять круговую оборону?

— Как оборонять дом, вы решите сами, — смутилась посетительница. Взяла свою сумочку из золотистой кожи, брошенную на диван, и достала деньги. — Я плачу наличными и не требую квитанции. Деньги не будут обложены налогом и целиком перейдут к вам. Выгодное дельце, не правда ли? Аппетит у меня умеренный, и, надеюсь, ваш запасливый Бондарь сумеет меня прокормить. Право же, я не проглочу ваши запасы.

Посетительница протянула мне деньги, эдакую маленькую пачечку, но с приятным, ласкающим слух хрустом. Я не алчный до денег, но и не дуралей, не знающий им цену. Глядя на «хрустики», подумал — выставить посетительницу на улицу и проститься с ней всегда успею. И пусть она не станет нашей клиенткой, но, может быть, с ее помощью мне удастся оторвать Грая от свалившегося на нашу голову монстра и заставить заняться делом? Приняв решение, я стал сух и деловит.

— Последний раз спрашиваю, вы не хотите назвать свое имя?

— Не могу.

— Грай сейчас весьма занят. Не знаю, как он воспримет ваше появление. Он решит окончательно, оставаться вам или нет, хотя дом принадлежит Бондарю. Мне интересно посмотреть, как шеф отреагирует на ваше появление и наличные. Проведем маленький эксперимент.

— Что за эксперимент? — встревожилась женщина, — Вы уверены, что хотите помочь мне?

— Что решит Грай, не знаю, но лично я уже начал помогать вам.

Я принял у нее деньги и, держа их в руках, снова подошел к селектору.

— Сейчас приглашу к вам Алексея Бондаря, хозяина нашего дома… Он бывалый человек и, пока я говорю с Граем, не даст вам скучать.

— Знаю, — оживилась посетительница. — Он капитан огромного траулера, ходил за рыбой в Атлантику. Мне интересно с ним познакомиться. Полагаю, что старый моряк человек добрый, в отличие от вас, скорее поймет одинокую испуганную женщину.

Я поговорил с капитаном по селектору, и через три минуты он с подносом, на котором стояли кофейник, сахарница и две маленькие чашечки, вошел в кабинет. Оставив таинственную посетительницу под присмотром, чтобы быть уверенным, что по ее вине в доме не возникнет пожар, не окажется вскрытым сейф и в трубке нашего телефона не поселится жучок, я прямым ходом проследовал в библиотеку-мастерскую.

Глаза Грая сверкали, своим энтузиазмом он мог поразить любого — железное чудище он натирал мелом, полировал фланелевой тряпицей и читал, черт возьми, надо полагать, французские стихи:

Весна — вот все, что она обещала: эти праздники в ночь и звезду, что в ночи засверкала, как прекрасна она и любому бездомному в небе видна! И весна не виновна — уж это точно! — в том, что жизнь дорожает, а счастье непрочно…

В мою сторону Грай не соизволил повернуть голову. Стряхнув белую пыль с рук, поставил Жана де Аленкура на пол.

— Взгляни, Виктор, хорош герой?

— Ему нужен плюмаж, копье и меч, тогда он станет рыцарем. А пока это дезертир, удравший с поля боя и потерявший оружие.

— Ты прав. Меч мы ему достанем, я знаю, у кого есть целых три. Копье придется делать самим. Съездим на дачу к Бондарю, походим по лесу и выберем подходящее деревце для древка. Плюмаж добудем в театральном реквизите Большого Драматического. Ну, признайся, хороша находка?

— Подкова, приносящая людям счастье в дом, нам сейчас нужнее, — постарался я урезонить шефа. Он мог тут же послать меня в театр за плюмажем для этой консервной банки. И тогда бы точно не захотел знать ни о какой посетительнице. Я взял правую руку рыцаря, согнул ее в локте и поднял, словно он держал копье наперевес. На кольчужную рукавицу положил пачку банкнот.

Глаза Грая остановились на деньгах.

— Что это?

— Деньги.

— Сам вижу. Откуда деньги?