Грай сидел загребным, греб ровно, спокойно, и вскоре команда сладилась, стала грести ровно и дружно, стараясь согреться на ветру. Мы уже прошли половину луга, я целил поближе к трем стогам, чтобы обойти водоворот, замеченный по пути сюда. Бесшумно и грозно водоворот крутил пену, щепки, всякий сор. Когда мы проходили мимо среднего стога, я решил подбодрить гребцов:

— Обед подан, вот оно — сено.

Не успел я окончить фразу, как произошло невероятное — резко ударил ветер, стога сорвались с места и пошли на лодку. Парусность у стогов большая, они двигались ходко, раскачиваясь и пугая. Проскочить мимо мы не успевали, я решил повернуть и уходить от них по прямой, подал команду:

— Левая греби, правая табань! Навались!

Детективы быстро выполнили маневр, лодка повернула и направилась прямо в водоворот. Но скорость лодки оказалась потерянной, стога вот они — рядом.

— Навались! — орал я. — И-раз!

Мы сделали два гребка и уже было набрали скорость, как средний стог настиг нас, толкнул в корму, качнулся и стал наваливаться. И мутная вода, и огромный стог пугали меня. Тяжелый стог мог сломать шею и тогда — мгновенная смерть. Человек слаб — нельзя идти против стихии. Я оказался на месте капитана, и, как говорил Бондарь, капитан принимает решение и все подчиняются беспрекословно, если хотят спастись. Стог уже наваливался на меня, я прокричал из-под сена:

— Все в воду!

Стог падал как-то замедленно, и мы успели вывалиться за борт. Вода обожгла холодом, так что перехватило дыхание. Рухнувший стог ударил меня по голове и увлек под веду. На какое-то время я потерял память и не помню, как выплыл из-под стога. Не знаю, как я оказался один с этой стороны и, не увидев никого, растерялся. «Людей погубил, — мелькнуло в голове, — сейчас попаду в водоворот — и…» Я перестал двигаться, соображая, что же можно сделать? В такой воде человек проживет не больше десяти минут!

Из-за стога донесся громкий голос Грая:

— Лодка перевернулась, но цела, ее нужно выдернуть из-под стога. А ну, взялись дружно!

— Я здесь! Иду на помощь, — обогнул маковку стога и подплыл к перевернутой лодке.

— Все взяли за один борт, подняли — раз! — скомандовал Грай.

И вот уже лодка на плаву, только полна воды.

— Я черпалку поймал, — обрадовался Павлов.

— Ты жизнь поймал, лезь с кормы, вычерпывай воду.

Ивановен вскарабкался в лодку и изо всех сил заработал черпалкой, за каждый взмах выливая по полведра воды.

— Остальные на стог! — скомандовал Грай. — Снять и отжать одежду.

В ледяной воде жизнь человека измеряется минутами, одна-две лишних и ты — покойник, умрешь от переохлаждения… Поэтому все делали быстро. Полезли на стог с маковки, чтобы он не стал крутиться. Я оказался самым резвым, за мной забрался Грай и Головатый с сержантом. Мокрая одежда липла к телу, ее приходилось срывать чуть ЛИ не с кожей. Отжатую, остывщую, замерзшую на ветру, ее страшно было надевать.

— Когда полярники попадают в полынью, — подбадривал нас Грай, — то, выбравшись из нее, первым делом отжимают одежду. И хоть бы кто чихнул — экстремальная ситуация.

Сам он сиял и отжал даже трусы и носки. Но я заметил, как он, синий от холода, с ужасом смотрит на свою ледяную рубашку. Несколько мгновений колебался, затем, как в прорубь нырнул, начал решительно ее натягивать.

Под одежду мы подпихивали сено, раздулись, стали неповоротливыми. Сено спасало нас от переохлаждения. Ива-новец Павлов сработал здорово, лодка была почти суха Он подобрал три весла из воды, одно куда-то задевалось, его не отыскали. И прямо в лодке Павлов начал раздеваться и отжимать одежду.

— Ты держишься? — спросил его Грай.

— Я — морж, — отвечал тот. — Всю зиму в проруби купаюсь.

Я ему в лодку кинул охапку сена и он тоже начал подпихивать его под одежду.

— Теперь быстро на борт! — скомандовал Грай.

Пока шла посадка, я оглянулся — мне приходилось метать такие стога самому — в сенокос рубят небольшое дерево, на него ставят стог. Когда надо, приедет трактор, подцепит за ствол и потащит в деревню. При подъеме воды стога всплыли, но что их держало на месте? Увидел деревце, к которому они могли быть прикреплены. А на стволе у комля обрывок веревки. Веревка сорвалась или?! Меня бы точно прошиб холодный пот, если бы не было так холодно. Я сполз к основанию стога, пошарил в глубине руками. Нора! Поглубже залез туда и нащупал человека, который туг же приставил ко мне пистолет.

— Только пикни, штреляю беш предупрешдения!

— Попробуй стрельнуть, падаль, — ответил я. — Стог вспыхнет, и ты зажаришься живьем. Бежать некуда, в лодку тебя не возьмут.

Пока он размышлял, вспыхнет ли от выстрела стог, я вырвал пистолет, выволок человека из норы и увидел знакомую клетчатую кепку на круглой голове. Глядя на меня, Ребров жалобно скалился. Губы распухли еще больше, во рту отсутствовали уже два передних зуба.