Мда-а… мысли о Нине, конечно, слегка остудили меня. Но всё равно очень тяжко. Вот прям я чувствую, что деваться некуда. Мила перешла к излечению обгоревшего места ниже спины и стало ещё хуже. Нет, кожа там восстанавливается и уже не жжёт так сильно, но ноги напряглись, чтобы Мила не заметила… побочного эффекта её манипуляций. Интересно, если тебе нравится, что девушка мнёт тебе задницу, это гейство или нет? С одной стороны всё что связано с прикосновением к мужской заднице — это гейство. С другой стороны, вроде как касается девушка. То есть реакция на прикосновения девушки, это же полная противоположность гейству. Как мне кажется. Сложная штука, это гейство, особенно, в моей ситуации. Тут бы стол не запачкать.

— Ты напрягся? — озабоченно произнесла Мила. — Всё в порядке? Где-то болит?

— Всё в порядке, — сдавлено ответил я.

— Точно?

— Да… — надо думать о чём-то другом.

— Нет. Что-то определённо не так, у тебя так участилось сердцебиение, — заметила она. — Сейчас проведу диагностику.

Мила положила руки на грудной отдел позвоночника, и я почувствовал лёгкое покалывание по телу.

— О, — через какое-то время произнесла она. — А у вас с Ниной ничего не происходит?

Когда она убрала руки стало легче, но вот вопрос снова заставил напрячься. Кажется ей тоже неудобно было спрашивать.

— Нет, — сдержанно ответил я.

— А хоть эта… — она жалась. — Ну эта…

— Нет, консумации не было, — опередил я вопрос.

— Почему?

— Нас поженил против нашей воли сам Император.

— Хм-м-м, — произнесла Мила. — Но ведь она в полной твоей власти.

— И что?

­— Ну, ты мог бы ей приказать там, — заметила она.

— Я не хочу.

— И ничего к ней не испытываешь?

— Нет… вроде.

Она снова прикоснулась ко мне. На этот раз к бёдрам. Постепенно боль из них уходила. Здесь штаны шли складками и поэтому ожоги были пятнами из-за замявшейся ткани.

— Вроде? — неуверенно произнесла Мила.

— Ну, она моя жена, — ответил я. — Ну, вообще, изначально собирались объединить наши рода на правах равноценных членов.

— Типо сестра?

— Типо сестра.

— Ясно, — Мила развернулась и прошла к вешалке в углу комнаты. Мне всё же удалось рассмотреть её спину, прежде, чем она накинула майку и халат. Она была фигуриста, хоть и «в теле».

— Я распоряжусь, чтобы тебе принесли форму, — развернулась она. Затем, пройдя до двери, Мила замялась. — Ты знаешь, что дедушка хочет, чтобы я стала твоей женой.

— Он говорил, — кивнул я.

— Что думаешь?

— Не знаю, хотел бы узнать тебя по лучше, но видимо, здесь такие обычаи, — пожал я.

— Где? Здесь? — она посмотрела на меня как-то странно.

— Извини, — усмехнулся я. — Я провел десять лет в симуляции. Там всё по-другому.

— Как «по-другому»?

— Ну, по любви… по согласию… — попытался объяснить я.

— То есть поэтому ты её не принудил? — задала она вопрос.

— Ну, это неправильно, — ответил я. — Для любого мира. Она не хочет.

— А меня, если женишься, тоже не будешь принуждать? — прищурилась она.

— Нет…

— Дедушка никогда не согласится на союз с другим родом без закрепления это династическим браком, — наконец сказала она. — Он выглядит добродушным стариком. Но он никому уже не доверяет. Многие его союзы развалились из-за его… недоверия… — призналась она. — Если ты женишься на мне, его род войдёт в твой, и он будет подчинён тебе. И я… я хочу, чтобы было так. Дедушке осталось не много, как только он умрёт, я не смогу управлять родом, даже если разрешит Император. Поэтому, я хочу… хочу за тебя замуж. Пусть это будешь ты.

Я кивнул огорошенный таким признанием.

— Извини, — опустила глаза Мила и выбежала из помещения.

Я остался сидеть в тишине. Ну как в тишине. Кажется, я слышал отдалённый голос Всеволода. Рядом с массажным столом, на небольшом столике на колесах лежал наушник. Я вставил его в ухо.

— Ну, слава богу, — проскрежетал мой руководитель гвардии. — Я думал тебя этот старый п… залечил на….

— Как у вас там?

— Мясорубка, — сообщил Всеволод. — Правда не с нашей стороны. Эти бешенные автоматоны одним видом деморализуют врага. Кукша восстановил гаубицы. Сейчас мы накрываем наступающих огнём. Фланг держит гвардия Кузьмы. Справляемся в общем, но они подтягивают артиллерию дальнобойней нашей, нам бы помощь твоих боевых автоматонов. А то они без тебя никого не слушают.

— Ок. Выдвигаюсь, — я глянул гвардейца, который занёс мне новую форму со знаками Парамоновых.

— Стой, какой «выдвигаюсь», — возмутился Всеволод. — Ты же обгорел.

— Уже вылечили.

— Ожоги?

— Это долгая история, потом расскажу.

* * *

На верхней палубе меня послушно ждало четыре боевых мека. Я сел в одного из них, и мы сразу взлетели в те координаты, которые указал Всеволод. Конечно всё не могло пройти гладко. Хотя бы потому, что мы уничтожили всех боевых меков и у противника не было сомнения, что по небу летит не их техника.