А вот что было дальше – Антон никак сообразить не мог. Нужно было протягивать нить между обессиленным, плохо себя чувствующим человеком с болтающимся на одной руке наручником, сидящим здесь на тарном деревянном ящике, и трупом этого же человека, обнаруженным в совсем другом месте, с рабочим пакетом огранки алмаза и нательным крестом, воткнутым в пакет.

Что произошло? Как? Почему?

– Надежда Игоревна! – Он подошел к следователю, составляющему протокол. – Пусть эксперт посмотрит ящик, я там нашел…

– Что за ящик? – нахмурилась Рыженко, не переставая записывать.

– Мне кажется, на нем могут быть следы, оставленные Курмышовым. Мне кажется, он должен был на нем сидеть.

Рыженко оторвалась от протокола, внимательно глянула на Сташиса и кивнула:

– Хорошо.

Осмотр гаража и прилегающей местности с одновременным допросом Дубинюка занял много времени, и на то, чтобы сделать что-то еще, ни у кого не оставалось ни сил, ни времени. Дубинюка с оперативниками погрузили в одну машину, следователь, эксперт-криминалист и Антон сели в другую.

– Завтра с утра давайте разделяйтесь, – устало проговорила Рыженко, – Дзюба пусть едет на дачу Дубинюка и проверяет его алиби, а ты с ребятами поработай здесь, поспрашивайте владельцев гаражей, видели ли они Дубинюка в течение нескольких дней, начиная с двадцать второго ноября, со дня исчезновения Курмышова, до ночи с воскресенья на понедельник, когда ювелира убили. Надо проверять каждое его слово. А то уж больно складно все получается: похитил он, снотворное давал он, а убил не он. Сомневаюсь я.

– Но зачем ему убивать ювелира? – удивился Антон. – Он же получил заказ только попугать. У него к ювелиру нет личного отношения.

– А этого мы с тобой не знаем, – возразила она. – Мы вон тоже думали, что между Панкрашиной и Курмышовым никакой связи нет, а что оказалось? Иногда такое всплывает, что иному фантасту в голову не придет. Ведь у Дубинюка была возможность разговаривать с ювелиром, мало ли каких общих знакомых они могли найти.

– Но Курмышов был на препаратах, он же спал.

– Засыпают-то не сразу, какое-то время проходит. Да и сам Дубинюк помнишь, что говорил? Заставил Курмышова проглотить горсть таблеток, и тот заснул минут через пятнадцать. И потом, судебные медики нам какой результат выдали? Что в крови обнаружен такой-то препарат в такой-то концентрации, и на момент исследования трупа эта концентрация была недостаточной для того, чтобы человек был без сознания или спал. Это все, что нам известно. А вот какой она была раньше? Действительно ли Курмышов все время находился без сознания? Или Дубинюк все-таки имел возможность с ним общаться?

– Но Дубинюк говорит…

– Надо все проверять, – недовольно откликнулась Надежда Игоревна. – И ничего нельзя исключать, в том числе и того, что у Дубинюка мог быть личный мотив на убийство Курмышова.

Ох уж этот личный мотив! Значит, надо проверять, не пересекались ли где-нибудь интересы Леонида Курмышова и громилы Гриши Дубинюка. Снова-здорово… И почему так всегда бывает: чем больше работаешь, тем больше работы еще предстоит делать? Странная какая-то закономерность.

Оперативники из Восточного округа, где был убит Геннадий Колосенцев, уже бегали от Романа Дзюбы, как от чумы. Он постоянно приставал с расспросами не только к старшему в их группе – подполковнику с Петровки Сергею Кузьмичу Зарубину, но и к ним самим, причем ладно бы, если бы только вопросы задавал. Так ведь он еще с какими-то своими соображениями лез! И не пошлешь ведь прямым текстом, как-никак коллега.

Роман все это отлично понимал. И каждый раз, встречаясь с операми из Восточного округа, был внутренне готов к любому повороту событий, начиная от ловких увиливаний и заканчивая прямыми оскорблениями. Эти оперативники были постарше самого Дзюбы лет на пять-семь, следовательно, как и предупреждала Рыженко, чувствовали себя вправе быть высокомерными и грубыми с молодым сыщиком с чужой «земли».

Сегодня, после похорон Гены Колосенцева и поминок, он решил в очередной раз поговорить с Зарубиным, но застал его в компании тех самых оперов: сыщики проводили мини-совещание. Цель у Романа была только одна – выяснить, обнаружено ли что-нибудь интересное в компьютере Геннадия. Толкнув дверь в кабинет и увидев своих «доброжелателей», он в первый момент смешался, но потом вдохнул поглубже и вошел.

– Вот! – торжествующе воскликнул один из оперативников. – Я так и знал! Самый главный проверяльщик явился. Тебе чего, Рома? Опять великие идеи осенили?

Дзюба скрипнул зубами, но сдержался.

– Я хотел спросить, нашли ли что-нибудь в домашнем компьютере Колосенцева, – как можно спокойнее ответил он, глядя только на Зарубина.

– Ничего не нашли, – равнодушно ответил подполковник.

– Но что-то же там было, – не отступал Роман. – Компьютер же не может быть совсем пустым, раз Генка им пользовался постоянно.

Зарубин молча встал и потянулся к сейфу. Достал пакет, открыл его и высыпал на стол содержимое – несколько дисков и флешек.