И Ваган Амаякович пояснил, что ожерелье собиралось именно вручную, не сдавалось в литье сторонней фирме, звено за звеном лили и собирали непосредственно на предприятии «Софико». Мастер-модель звеньев и все остальные работы делали под неусыпным контролем Курмышова. И собирали по звеньям, поэтому что это такое и как выглядит в окончательном варианте, узнали только тогда, когда собрали изделие полностью. Основной эскиз Леонид Константинович никому не показывал, держал в секрете, доступны мастерам были только эскизы отдельных деталей. И только после того, как два мастера собрали за несколько дней и соединили между собой звенья, стало хотя бы приблизительно понятно, что, собственно говоря, они делали. Леонид Константинович сразу же унес ожерелье и положил к себе в сейф. В инспекцию Пробирного надзора носил изделие сам, когда оно было еще без камней. То есть ни у кого не было возможности ни сфотографировать готовое изделие, ни скопировать эскиз.

Более того, – продолжал начальник производства. – В ожерелье стоит центральный камень – тридцатикаратный рубин, изображающий солнце. А камни в тридцать карат практически никогда не бывают идентичными, это природный феномен, и двух камней в тридцать карат одинакового цвета не бывает в принципе, но ведь есть еще особенности огранки, которые тоже влияют на цвет. Так что нет и еще раз нет: ожерелье существует в единственном экземпляре, во всяком случае на сегодняшний день.

– Ну, хорошо, – не сдавался Дзюба. – Настоящие камни найти трудно за такой короткий срок, вы меня убедили. А бижутерия? Можно было сделать точно такое же ожерелье, только из стекляшек?

Ваган Амаякович отрицательно покачал головой.

– Только с ведома Курмышова. Никак иначе. Я же вам русским языком толкую: он даже основной эскиз от всех прятал. И готовое изделие спрятал в сейф. Здесь, на производстве, глаз с него не спускал. Если шефа не было на работе, то даже из бункера нельзя было взять материал и работать. Только в его присутствии и под его надзором.

Дзюба был так расстроен, что на него жалко было смотреть. Нонна принесла распечатанное описание изделия, и Роман с Антоном принялись его читать:

«Ожерелье-нагрудник. Состоит из калиброванных сапфиров, рубинов, раухтопазов, голубых топазов и мелких бриллиантов, в золотой оправе. Цепь веревочного плетения состоит из 20 золотых звеньев 750-й пробы – вес 50 г; вставки на цепи – сапфиры, рубины и бриллианты, по 120 штук – 3,60 карат каждой группы камней. Звенья скреплены между собой золотыми кольцами. Центральный камень – это 30,0-каратный рубин, круглой огранки (КР-57). Само ожерелье состоит из нескольких частей: центральный камень находится в верхней части ожерелья по центру, в ложбине между смыкающимися горами, форма гор – два удлиненных треугольника, состоящих из мелких раухтопазов, светло-коричневого цвета, в количестве 184 штуки – 21,0 карат. Затем идут семь расположенных параллельно горизонтальных звеньев, символизирующих море и состоящих из темных сапфиров (450 штук, 42,0 карата), бриллиантов (260 штук, 7,8 карата), рубинов (375 штук, 39,0 карат), светло-синих сапфиров (210 штук, 23,0 карат), бриллиантов (135 штук, 4,0 карат), рубинов (66 штук, 7,0 карат), голубых топазов (88 штук, 9,0 карат). Размер изделия 168 на 102 миллиметра, вес золота 138 граммов 750-й пробы, все звенья ожерелья подвижные. Оценочная стоимость изделия 4,2 млн рублей».

– Ё-моё, – протянул шепотом Роман. – Сколько чисел-то! Застрелиться легче! И твой Борис Соломонович все это вчера на глазок прикинул и в уме просчитал? Немыслимо! И ведь не ошибся, назвал стоимость от трех до пяти лимонов, значит, и с камнями, и с золотом не просчитался.

– Я ж тебе говорил: он такой профессионал, каких теперь не бывает, – таким же шепотом ответил Антон и уже нормальным голосом спросил: – Нонна, а вот тут два раза указаны бриллианты и два раза рубины, это почему?

– Потому что это две разные группы камней, отличающиеся качеством. Цвет-то нужен был разный, – пояснила девушка.

– Вы не понимаете, – вмешался Араратян. – Вы, как и все дилетанты, считаете, что каждый камень имеет только один цвет. Если рубин, то красный, если аметист, то фиолетовый, если бриллиант, то белый. А это не так. Цвета и оттенки имеют широчайший спектр. Да только один белый цвет у бриллианта имеет несколько разновидностей! А уж о количестве вариантов красного цвета у рубина и говорить не приходится. Камень для солнца искали очень долго, он должен был быть вполне определенного цвета и достаточно крупный, а потом к нему нужно было подобрать камни для отблесков и полос на воде, и они должны были быть соответствующего цвета с постепенно ослабевающим тоном. Вот на это у Леонида Константиновича и ушло больше года. Так что второго именно такого ожерелья совершенно точно пока нет, даже если и нашелся кто-то, кто продал восковки или рисунок, то до появления изделия в реальной жизни пройдет еще очень много времени, – повторил он.