— Ну прости, ведьма, я есть хочу, а вы слишком долго милуетесь.

— И за что мне такая напасть, — вздыхаю и сажусь за стол. — Что ты будешь есть?

— Всё! — заявляет кот.

Насытившись вкусной едой, покидаем гостеприимный отель, выходя на улицу, залитую солнечным светом.

— У вас всегда лето? — спрашиваю я Брендона, задумываясь о том, что в моем родном мире, должно быть, уже бушуют дожди и ветра.

— Не всегда, но тёплая погода сохранится еще пару лун, ей на смену придёт мороз и снег, — поясняет Брендон, ведя нас в сторону выезда из города, где мы оставили экипаж.

— Ничего себе, у вас нет межсезонья? — ёжусь, ведь, наверное, так странно, когда ты засыпаешь летним вечером, а утром наблюдаешь снег, лежащий на ещё вчера зелёной траве.

— Как такового нет, — пожимает плечами мужчина. — Но холод наступает не в один момент, а где-то в течение пары недель. Температура падает, появляются осадки. Длится зима около четырёх месяцев, потом вновь всё расцветает, природа пробуждается.

— Любопытно, — отвечаю я и оглядываюсь, по сторонам, замечая, что жизнь в городе уже вовсю кипит, несмотря на достаточно раннее время. — А что здесь можно ещё посмотреть?

— Ты хотела бы задержаться?

— Нет, я хотела бы вернуться. Хорошо бы устраивать иногда такие поездки, где нет никого, кроме нашей семьи, — улыбаюсь я.

— Как скажешь, я придумаю, что показать вам, — целует меня в висок оборотень, обнимая за талию.

— Мам, а я сегодня опоздаю в садик? — спрашивает сын, мордочка которого грустная.

— Я думала, что вообще не пойдешь, если честно… — отвечаю ему.

— Нет, я хочу в садик. Там сегодня занятие после обеда, нас будут учить обращаться в волчат, — канючит Никки.

А я удивляюсь, ведь первый раз вижу, чтобы он так стремился попасть в садик, обычно, куда больше хотел остаться со мной, провести время вместе, а теперь ему интереснее с другими. Вот так и покидают дети семейное гнездо, забывая о родителях. Тяжело вздыхаю, смаргивая слёзы, уже застывшие в глазах.

— Да что с тобой происходит, ведьма? — спрашивает мистофель, подозрительно глядя на меня. — Ты всегда такая чувствительная?

— Просто взгрустнулось, — отмахиваюсь от кота, а Брендон поднимает брови.

Блин, я же не рассказала ему, что мой компаньон способен со мной мысленно общаться.

— Это я коту, — проясняю ситуацию. — Дело в том, что он со мной разговаривает. Причём весьма грубо.

Не упускаю случая наябедничать, что-то я обидчивая в последнее время.

— Ага… — единственное, что отвечает Брендон на моё откровение.

Похоже, что оно по-настоящему удивило оборотня, вон как брови высоко поднялись, еще немного и в волосах потеряются. Поворачиваюсь к сыну.

— Конечно, родной, ты пойдёшь в садик, раз так хочешь. Как только приедем, — обещаю ребёнку, который сразу же радостно улыбается. — И к Лие, если хочешь, мы тоже тебя отведём.

Вспоминаю его вчерашнюю фразу о том, что его пригласили посмотреть на родившуюся сестрёнку. Мне и самой было бы интересно посмотреть, тем более, на младенца — оборотня. Интересно, отличаются ли они от обычных детей? Николас вот совсем не походил на волчонка, но возможно, что это из-за того, что я растила его в мире, где нет магии? Ведь и я там не замечала в себе качеств ведьмы.

— Здорово! Я ей сегодня скажу, что согласен. А ещё у неё два брата старших, и она обещала меня с ними познакомить, — рассказывает ребёнок. — А я расскажу про то, как убегал вчера от химеры, а потом бил её мечом, так УХ!

Поездка проходит относительно спокойно: мистофель сразу заявляет, что устал, потому что всю ночь сторожил Николаса, и заваливается спать, предупредив, что сразу по возвращении его снова надо будет накормить. Да уж, с такой зверюшкой разоришься на еде, но хотя бы Лео перестанет ворчать, что его кулинарные творения не съедаются полностью и от них приходится избавляться, ведь негоже кормить альфу пищей, приготовленной со вчерашнего дня. Николас снова вспоминает и описывает подробности квеста, который его восхитил, Брендон внимательно слушает сына, перебирая пальцами мои волосы, а я просто нежусь в этой тёплой семейной атмосфере, положив голову мужчине на плечо.