— Они держали их в каменном доме, при въезде, и когда мы приехали — просто спустили их с цепи, — он проворно седлал коня, — и для вида «помогали» мне с ними бороться.

— Мерзавцы.

— Это очень мягкое слово, Маша, — усмехнулся он, затягивая подпругу, — все. Пора.

Он первым заскочил в седло и протянул мне руку:

— Иди сюда.

Я и опомниться не успела, как оказалась верхом на лошади, прижатая к широкой мужской груди.

Быстрой рысью мы отправились к воротам, стремясь как можно скорее покинуть это гиблое место. По пути Рэй сорвал со стены погасший факел и использовал его как рычаг, чтобы сдвинуть засов на воротах. Вскоре мы уже были на свободе, за стенами.

— Проклятое место, — мрачно сказал Рэй, разворачивая коня мордой к частоколу. Я не заметила, как он зажег огонь, — надо его спалить.

— Ты что! — повисла на его руке, — Как же остальные жители деревни! Они же ни в чем не виноваты!

— Никого здесь нет, Маш. Никого. Мертвая деревня, в которой обустроилась шайка головорезов, — он размахнулся и забросил факел на крышу ближайшего дома.

Несмотря на ливень, пламя тут же занялось с невероятной силой, будто кто-то подливал масла, заставляя полыхать с каждым мигом все яростнее.

— Поехали отсюда, — Рэй плотнее закутал меня в плащ, прижал к своей груди и тронул пятками бока Чубарого.

Я только кивнула, устало прикрыв глаза и позволяя себе расслабиться в надежных объятиях солдата.

Рано утром мы добрались до небольшого поселения, прячущегося от остального мира за каменной стеной. Под прицелом бдительных стражников миновали высокие кованые ворота и оказались на вытянутой площади, спешились и, пока Рэй разговаривал с комендантом, я тайком осматривалась.

Слева и справа от входа располагались казармы, напротив — трехэтажное здание, стоящее полукругом. Над его покатой крышей гордо реял ярко-желтый стяг с изображением черного дракона. По обе стороны от этого здания прочь от мощеной площади уходили две широкие улицы.

Первое, что бросалось в глаза — это чистота. На фоне того запустения, с которым я до сих пор сталкивалась в этом мире, Комор казался просто идеальным. И люди здесь были другие — более спокойные, опрятные и дружелюбные. Никто не пялился на нас, ощетинившись ножами, никто не шушукал за спиной и не строил коварные планы относительно моей скромной персоны. Я по привычке натягивала капюшон ниже, чтобы во мне никто не признал девушку, но, как выяснилось, зря.

— Кто это с тобой? — прозвучал строгий вопрос.

— Выжившая. Нашел в одной из деревень.

— Да? — комендант уставился на меня требовательно, но без липкого интереса.

Под его взглядом я съежилась и без чужих указаний спустила капюшон. Мужчина нахмурился:

— Ты ее в грязи валял что ли?

Я покраснела, представив, как выгляжу со стороны — чумазая, растрепанная, в рваном платье, с колтуном волос на голове.

— Проблемы в пути, — сдержано ответил Рэй, — ночью нарвались на шайку разбойников. Пришлось отбиваться.

— Ты, давай, к командующему, — он махнул в сторону полукруглого дома, — а ее к Марене.

Я испуганно шагнула за спину Рэю. После ночных событий, одна мысль о том, что нас хотят разделить, вызывала у меня дикий ужас. Казалось, стоит ему уйти, и тут же случится что-то страшное.

— Расслабься, Мария, — с легкой улыбкой сказал он, за плечи выдвигая меня вперед, — здесь все свои. Город под охраной.

— А если, вдруг…

— Все будет в порядке, миледи, — обратился ко мне комендант, — здесь целый гарнизон. Сотня бравых ребят, которые не дадут вас в обиду. Они за версту чуют любого нарушителя, а с выжлами у них разговор вообще короткий — нарубить помельче и сжечь.

Миледи…так меня еще никто не называл.

— Император гарантирует безопасность в Коморе.

После всего, что я пережила за последние несколько дней, мне было трудно верить таким заверениям.

— А вот и Марена.

Через площадь, чуть прихрамывая к нам шла пожилая женщина. Немного полноватая, ссутуленная под тяжестью прожитых лет и повседневных забот. На ней было надето простое серое платье с шитьем по подолу и вязаная накидка. Из-под невзрачного чепца выбивались непослушные седые пряди. Когда она подошла ближе, я смогла рассмотреть лицо, покрытое сеткой морщин, с глубокими складками залёгшими у рта. И глаза. По-старчески светлые, но пронзительные, внимательные, цепкие.

— Пойдем, девочка, — она требовательно поманила рукой, — пусть мужчины с войной разбираются, а мы с тобой делом займемся.

— Каким? — подозрительно спросила я, не спеша идти следом за ней.

— Помыть тебя надо. Причесать. Да переодеть, а то, как нищенка подзаборная выглядишь.

Спасибо, милая женщина. То, что надо, чтобы почувствовать себя еще более убогой в присутствии двух мужчин, один из которых очень нравится.

— Иди, Маш. Марена покажет, где ты будешь жить. — Рэй ободряюще улыбнулся, а потом тихо, чтобы никто не слышал, прошептал, — все хорошо. Я приду позже.

Я сдержано кивнула. Ну не спорить же с ним на глазах у остальных?