Шерр был хмур и насторожен. Я все пыталась найти хоть какой-то отблеск радости, хоть какой-то признак того, что он по мне скучал, но не могла ничего прочитать ни в его взгляде, ни в жестах. Было только одно ощущение — ко мне присматривается зверь. Сильный, опасный.

— Как ты оказалась здесь?

— Пришла.

— Я не понимаю, — выдохнул он, — как? Я же сам, своими глазами видел, что ты заразилась.

— Я выздоровела.

— Никто не выздоравливает от хмари. Ни одна женщина. Все они становятся выжлами.

— А я не стала.

Он хмурился все больше и больше, а мне становилось все страшнее. Я не понимала, чего от него ждать.

— Ты — няня Есмины?

— Да, — отпираться глупо.

Он все узнает. Для него не составит никакого труда все перетряхнуть, всю мою хилую легенду.

— Иди за мной, — коротко распорядился Рэй.

Притихшая и порядком испуганная, я посеменила следом за мужчиной, не зная, чего дальше от него ждать.

Он не обронил ни слова, пока мы спускались на первый этаж. Не обернулся, хотя прекрасно чувствовал, что я на него смотрю. Ему все равно? Совсем не рад?

Забыл?

А может у пепельного генерала все в полном порядке на личном фронте, и повторное появление непутевой попаданки — не имеет никакого значения, потому что и без нее было неплохо? Эти вопросы грызли меня изнутри, проедая сквозную дыру в легких. Почему он не смотрит на меня?

Шерр жестом подозвал стражника, стоящего возле лестницы. Тот ринулся на встречу с таким рвением, что чуть сапоги не потерял:

— Лорд Эйрон?

— В темницу ее, — прозвучало, как гром среди ясного неба, — на второй уровень.

— Но… — с трудом выдохнула я.

— Никого туда не пускать. Все ясно?

— Так точно, — стражник схватил меня под локоть и, мне показалось, что слышу глухое рычание.

— Без лишнего рвения! Просто отведи вниз, на второй уровень и запри. Всех остальных — с этажа убрать.

Я смотрела на него во все глаза, пыталась встретиться взглядом, чтобы увидеть ответы, понять хоть что-то, но Пепельный будто меня не замечал. Отдал распоряжение и словно ураган метнулся обратно наверх по лестнице.

Что же ты делаешь, Рэй? Зачем? Я ведь так по тебе скучала, а ты будто чужой и совсем не рад меня видеть.

— Слышала, что сказал генерал? Вперед.

— Это какая-то ошибка.

— Поговори мне еще тут!

Еще вчера этот стражник приветливо мне улыбался, а сегодня угодливо, выслуживаясь перед генералом, делал вид, что мы не знакомы и вел в темницу.

Я шла, словно а тумане. Беспомощным взглядом водила по сторонам, не в силах поверить, что Рэй отправил меня в темницу.

Мы прошли в ту част замка, куда я никогда и не при каких условиях не совалась. За черной дверью начинались каменные ступени вниз, в полумрак и тоскливую прохладу.

Я зачем-то считала шаги, будто это могло мне помочь. Через два пролёта стало темнее. Тусклый свет, льющийся от магических факелов, не мог оживить это место. Здесь было жутко.

От лестницы мы свернули в узкий коридор, в котором располагались камеры, обнесенные тяжёлыми решетками. Пустые.

Меня довели до самой дальней камеры, затолкнули внутрь и повесили такой замок, что можно слона удержать.

В моей новой «квартире» минимум удобств. Соломенный тюфяк на металлической койке, привинченной к полу, отхожая яма в углу и умывальник. Все. Ни стула, ни стола. Некуда ни спрятаться, ни укрыться от посторонних взглядов. Как хомяк в клетке, на всеобщем обозрении.

Выполнив свой долг, стражник ушел, а я приникла щекой к прутьям и провожала его тоскливым взглядом. Сейчас он уйдет, и я останусь одна в каменном мешке.

Не мог со мной Рэй так поступить. Он же добрый, чуткий, преданный. Сейчас вернется за мной, освободит из заточения, и мы, наконец, нормально поговорим.

Но время шло, а ко мне никто так и не спускался. Сколько бы я ни прислушивалась, пытаясь уловит знакомые шаги – без толку. Только тишина.

Здесь можно кричать, срывая голос и никто не услышит, не придет. А если погаснет счет? Что тогда? В темноте, холоде, под землей?

За что он так со мной? Мало было мне испытаний? Теперь еще и он!

Я послонялась по камере, меряя ее шагами из одного угла в другой, попинала решетку, в надежде привлечь к себе внимание, но все тщетно.

В полнейшем изнеможении, изнывая от тревоги, я легла на старый матрас, пахнувший плесенью и чем-то непередаваемо гадким. Закрыла глаза, мечтая заснуть, а потом, когда проснусь, обнаружить, что все это было дурным сном.

К сожалению, первое что я увидела, когда разлепила глаза — это все та же кирпичная кладка стены, к которой я отвернулась. Все тот же полумрак и тишина. Только где-то в отдалении медленно капала вода. Я подтянула одеяло, такое же тонкое и дырявое, как у Оллина в домике, и накрылась с головой, чтобы хоть как-то спрятаться от реальности.