Лэнгдон, борясь с приступом дурноты, не мог отвести глаз от погибшего друга.

– Мы ему уже не поможем, – решительно произнес агент. – Рассказывайте все, что знаете.

Лэнгдон перевел взгляд на агента. Было ясно: тот во что бы то ни стало решил добиться ответа.

Лэнгдон быстро пересказал все, что услышал от Уинстона. Компьютерная система обнаружила, что гарнитура одного из гостей не работает и выброшена, один из смотрителей нашел ее в корзине для мусора. Сотрудники сразу выяснили, чья именно это гарнитура, и их насторожило, что имя гостя внесли в список в самый последний момент.

– Это невозможно. – Глаза агента сузились. – Список был закрыт для записи еще вчера. Все гости должны были пройти тщательную проверку службы безопасности.

– Этот гость не проходил проверки, – услышал Лэнгдон голос Уинстона. – Я был сильно встревожен и быстро собрал данные. Выяснилось, что этот человек – адмирал, которого отправили в отставку за алкоголизм, возникший на почве посттравматического стресса после террористической атаки в Севилье пять лет назад.

Лэнгдон передал информацию агенту.

– Взрывы в кафедральном соборе? – Агент смотрел на профессора с явным недоверием.

– Более того, – продолжал Уинстон. – Я обнаружил, что адмирал не был знаком с мистером Киршем. У них не было даже общих знакомых. Я сразу связался со службой безопасности музея, требуя объявить общую тревогу. Но получил отказ: этой информации, было мне сказано, недостаточно, нельзя прерывать мероприятие, тем более что в онлайне за ним следит весь мир. Эдмонд очень много работал над подготовкой сегодняшней программы, и я отчасти понимаю их логику. Но я решил немедленно вступить в контакт с вами, Роберт, надеясь, что вы найдете среди гостей этого адмирала, и я бы тогда направил секьюрити прямо к нему. Нужно было действовать более активно. Я подвел Эдмонда.

Лэнгдона слегка обескуражило то, что машина испытывает чувство вины. Он оглянулся на покрытое одеялом тело Эдмонда и увидел, что к ним направляется Амбра Видаль.

Фонсека не обратил на нее внимания, по-прежнему продолжая допрашивать Лэнгдона.

– Этот компьютер, случайно, не назвал имя морского офицера?

Лэнгдон кивнул:

– Да. Адмирал Луис Авила.

Услышав это, Амбра остановилась и взглянула на Лэнгдона. Лицо ее выражало нескрываемый ужас. Фонсека заметил ее реакцию и сейчас же подошел ближе:

– Сеньорита Видаль, вам знакомо это имя?

Казалось, у Амбры нет сил ответить. Она опустила взгляд и смотрела в пол с таким выражением, будто только что увидела привидение.

– Сеньорита Видаль, – повторил Фонсека. – Адмирал Луис Авила. Вы знаете это имя?

Растерянное лицо Амбры не оставляло сомнений в том, что она знает убийцу. Несколько секунд она молчала, застыв, потом дважды моргнула, и ее темные глаза начали проясняться, как будто она медленно выходила из транса.

– Нет… мне не знакомо это имя, – прошептала она, переводя взгляд с Лэнгдона на своего телохранителя. – Я просто… была поражена, когда услышала, что офицер испанского флота может быть убийцей.

Она лжет, понял Лэнгдон, недоумевая, почему Амбра старается скрыть правду. Я же вижу. Ей известно это имя.

– Кто отвечает за составление списка гостей? – жестко спросил Фонсека и сделал еще один шаг к Амбре. – Кто вписал туда адмирала?

Ее губы дрожали.

– Я… я не знаю.

Следующий вопрос агента прервал разноголосый хор телефонных звонков – ожили мобильники. Очевидно, Уинстон нашел способ восстановить сотовую связь. В кармане Фонсеки, вибрируя, тоже зазвонил телефон. Агент Королевской гвардии достал его из кармана, быстро взглянул на имя звонившего, перевел дыхание и ответил:

– Ambra Vidal está a salvo.

Амбра Видаль в безопасности. Лэнгдон взглянул на измученную женщину. Она смотрела на него. Их глаза встретились, и оба долго не отводили взгляд.

Потом Лэнгдон услышал голос Уинстона.

– Профессор, – прошептал гид, – Амбра Видаль очень хорошо знает, как Луис Авила оказался в списке гостей. Она сама его туда внесла.

Лэнгдону потребовалось время, чтобы переварить эту новость.

Амбра Видаль сама вписала имя убийцы в список гостей?

И теперь говорит, что ничего не знает?!

Прежде чем Лэнгдон успел осознать это до конца, Фонсека протянул свой мобильный Амбре:

– Don Julián quiere hablar con usted^[41].

Амбра едва ли не отшатнулась от телефона.

– Передайте ему, что со мной все в порядке, – проговорила она. – Я перезвоню ему чуть позже.

Выражение лица у телохранителя было такое, словно он не верит собственным ушам. Он прикрыл микрофон рукой и шепотом обратился к Амбре:

– Su alteza Don Julián, el príncipe, ha pedido…^[42]