Вальдеспино почувствовал, как свело мышцы пресса, но, сделав паузу, перевел дух и ответил настолько спокойно, насколько мог:

– Иегуда, если мы с вами так и не сможем выработать единую линию, тогда мы останемся друзьями и каждый пойдет своим путем, сделает то, что сочтет правильным. Даю вам слово, так и будет.

– Спасибо, – сказал Кёвеш. – Полагаюсь на ваше слово. Я прилечу в Мадрид.

– Хорошо. А сейчас заприте двери и ни с кем не разговаривайте. Соберите дорожную сумку. Как только все организую, я позвоню и скажу, что нужно делать. – Вальдеспино помолчал. – Не теряйте веры. Скоро увидимся.

Вальдеспино дал отбой с тяжестью в сердце. Он подозревал, что в дальнейшем контролировать Кёвеша будет непросто – одними призывами к разуму и осмотрительности не обойдешься.

Кёвеш запаниковал… точно как и Саид. Они не смогли увидеть картину в целом.

Вальдеспино закрыл ноутбук, взял его под мышку и пошел по полутемным коридорам. Все еще в парадном облачении, он вышел из собора в ночную прохладу, пересек площадь и приблизился к сияющему белому фасаду королевского дворца.

Вальдеспино взглянул на герб Испании над главным входом – с Геркулесовыми столпами и древним девизом PLUS ULTRA, что значит «за пределы». Одни считали, что эта фраза символизировала попытки Испании расширить империю во времена Золотого века. По мнению других, слова эти говорят о вере в то, что, кроме земной жизни, существует и жизнь небесная.

Так или иначе, но Вальдеспино чувствовал, что девиз с каждым годом теряет актуальность. Он посмотрел на реющий над дворцом испанский флаг и горестно вздохнул, обращаясь мыслями к умирающему королю.

Мне будет недоставать его. Я стольким ему обязан.

Последние месяцы епископ каждый день навещал своего драгоценного друга в Паласио-де-ла-Сарсуэла неподалеку от Мадрида. Как-то раз король попросил Вальдеспино присесть возле его кровати. Он смотрел на епископа с глубокой тревогой.

– Антонио, – прошептал король. – Боюсь, что помолвка моего сына была… слишком поспешной.

Вернее сказать, она была безумием, подумал Вальдеспино.

Два месяца назад принц признался епископу, что собирается сделать предложение Амбре Видаль, хотя знаком с ней совсем недавно. Вальдеспино тогда умолял принца быть более осмотрительным. Принц возразил – он наконец-то по-настоящему влюблен, и его отец достоин того, чтобы увидеть единственного сына в счастливом браке. К тому же, сказал он, если они с Амброй хотят создать семью, им надо торопиться.

Вальдеспино сдержанно улыбнулся королю:

– Да, согласен. Дон Хулиан застал нас врасплох. Но он лишь хотел, чтобы вы были счастливы.

– Он обязан исполнять долг перед своей страной, – с нажимом сказал король, – а не перед своим отцом. Да, сеньорита Видаль очень мила, но мы плохо ее знаем, она не нашего круга. Мне не совсем ясны ее мотивы. Предложение было слишком поспешным и опрометчивым, порядочная женщина не приняла бы его.

– Вы правы, – кивнул Вальдеспино. Хотя в защиту Амбры следовало бы сказать, что дон Хулиан почти не оставил ей выбора.

Король бережно взял худую руку Вальдеспино в свою.

– Мой друг, как же быстро летит время. Мы с вами уже старики. Хочу поблагодарить вас. Все эти годы вы давали мне мудрые советы: когда я потерял жену, когда страна переживала эпоху перемен. Сила вашей убежденности очень мне помогла в трудные минуты.

– Наша дружба – великая честь для меня, и я всегда буду ею дорожить.

Король еле заметно улыбнулся:

– Антонио, я знаю, вы многим пожертвовали ради того, чтобы остаться со мной. Например, переездом в Рим.

Вальдеспино пожал плечами:

– Сан кардинала не приблизил бы меня к Господу. Мое место всегда было здесь, рядом с вами.

– Ваша преданность – настоящее благословение.

– И я никогда не забуду добрых чувств, которые вы выказывали мне все эти годы.

Король прикрыл глаза и стиснул руку епископа.

– Антонио… на душе у меня неспокойно. Мой сын скоро встанет к штурвалу огромного корабля, который не готов вести. Пожалуйста, направляйте его. Станьте для него кормчим. Удерживайте его руку на руле, особенно если море будет бурным. И самое важное: если он собьется с курса, молю, помогите ему снова встать на верный путь…

– Аминь, – прошептал епископ. – Даю вам слово.

Шагая в ночной прохладе через площадь, Вальдеспино поднял взгляд к небу. Ваше Величество, пожалуйста, помните: я сделаю все для того, чтобы исполнить вашу последнюю волю.

Епископа успокаивало одно: он точно знал, что король уже слишком слаб, чтобы смотреть телевизор. Если бы сегодня он увидел трансляцию из Бильбао, то умер бы на месте от стыда при виде того, во что превратилась его возлюбленная страна! Справа от Вальдеспино, за железными воротами, на улице Бейлен, сгрудились автобусы телевизионщиков, ощерившись спутниковыми антеннами.

Стервятники, подумал Вальдеспино. Ночной ветер развевал его парадное одеяние.