— Тогда вашему императорскому высочеству следует сделать своим флагманским кораблем «Дойчланд», как прежде, а вот вторым мателотом за ним будет броненосец «Пелайо». К тому же вы с его командиром ведь обговорили ваши действия в бою?

— Да, весьма внимательно и дотошно согласовали порядок маневров — дон Хосе весьма понимающий в морском деле офицер, с большим опытом. К тому же наш отряд превосходит врага если не по пушкам, то по водоизмещению — двум броненосцам потребуется намного больше попаданий, чем мониторам. К тому же на вражеских мониторах броневой пояс всего в семь дюймов по центру и пять в оконечностях, и у наших пушек, по крайней мере, на «Пелайо» есть возможность пробить его с короткой дистанции даже в десять кабельтовых. Если подойти еще ближе, то американцы будут избиты. К тому же у них нет пушек среднего калибра, только противоминные шестифунтовые пушки, а у нас в бортовом залпе десять 14–15 см орудий.

— Вижу, вы все предусмотрели, ваше высочество. Хорошо — «Дойчланд» ваш флагман, приказ я немедленно отдам, — Дидерихс говорил твердо, но в конце усмехнулся. — Для него я несчастливый адмирал, было бы лучше находиться на «Кайзере»…

Возникла неловкая пауза, во время которой слова были не нужны. Но командующий быстро обуздал эмоции, и негромко произнес:

— Раз решение нами принято, то необходимо обсудить диспозицию перед сражением. Свой флаг подниму на «Ирене», раз буду командовать нашим крейсерским отрядом…

— Как видите, джентльмены, противник пытался нас потопить в «собачью вахту», только мы его и поджидали. Храбрецы, ничего не скажешь, потеряли полдесятка миноносок, и добились двух попаданий — еще раз «потопив» свои уже лежащие на дне корабли!

Дьюи искренно рассмеялся, итоги ночного боя его полностью устроили, и все из-за энтузиазма его моряков и свойственной американцам отваги и предприимчивости. На уже полузатопленных и выгоревших испанских кораблях, которые не могли быть отремонтированы из-за чудовищных повреждений и пожаров, установили противоминные пушки в один, два и шесть фунтов, и набрали сорвиголов в расчеты. Именно этих «утопленников» неприятель принял за настоящие боевые корабли и совершил по ним пуски самодвижущих мин, получив в ответ град мелкокалиберных снарядов. А за «мишенями» на самом деле встали крейсера эскадры и мониторы, таким образом, отгородившись надежной преградой от неминуемой смерти. И проделали этот хитрый маневр вечером, когда вражеские наблюдатели с постоянно рыскающих крейсеров, уже мало чего могли разглядеть. Да и сами корабли ушли, не стали испытывать судьбу — ведь американские крейсера несколько раз выходили к ним навстречу, но враг не принял боя.

Зато ударил ночью, перед рассветом, когда слаще всего спится. Видимо, испанцы надеялись, что снова удастся застигнуть американцев врасплох, как произошло в Вест-Индии. Только кошмарный опыт Сантьяго янки усвоили, и должные выводы из него вывели. Так что «вторично» утопив «Кастилию» и «Дона Хуана Астурийского», вражеские миноноски убрались в ночь, потеряв три катера из двух десятков, судя по докладам вахтенных сигнальщиков, что внимательно наблюдали за происходящим. Никто не спал, команды взбадривались кофе, понимая, что минная атака неизбежно последует, и дождались ее. Испанцы и немцы попались в заранее подготовленную «огневую» ловушку — особенно досталось последним, по ним стреляли из всего, что могло стрелять, включая винтовки и револьверы. Три катера утопили точно, так как спасли матросов и видели плавающие обломки, и два предположительно. Обломков не осталось, однако командиры крейсеров чуть ли не клялись, что десятки человек видели тонущие катера, в том числе и они сами, собственными глазами, которым верили.

А вот атака американских минных катеров, совершенная на германские корабли в Маниле, результата не принесла, хотя моряки клялись, что добились одного попадания. Впрочем, в это не верилось — так как после взрыва торпеды корабль не утонул. А то, что немцы выстроили точно такой же «барьер» из затопленных пароходов, знали все, но в ночном бою ошибиться легко, особенно когда противник обрушил град 105 мм и 88 мм снарядов, не считая множества мелкокалиберных.

Потому многие храбрецы не смогли выйти в атаку, не самоубийцы же они, какие тут могут быть упреки!