Калифорния досталась испанцам практически в полной сохранности — нужно стать безумцем, чтобы превращать богатейший регион в арену боевых действий. Наиболее воинственный контингент здешних янки отправился покорять Филиппины, и там сейчас пребывает, но уже в статусе военнопленных. И обратно никто не вернется — наплыв «подрывного элемента» угрожал в будущем нешуточными проблемами. Так что лучше принимать лояльных европейцев, те хоть понимают что такое законность. И переселенцев из всех стран Латинской Америки — Калифорния для них должна стать хорошим образцом «Новой Испании», с достойной жизнью для подданных. А тому была надежная опора в промышленности, которая и так превышала испанские мощности — даже в Бильбао не могли строить первоклассные броненосцы, а в Сан-Франциско вполне с ними справлялись. К тому же по окончании войны этот штат получит мощный толчок к дальнейшему развитию промышленности, да и Техас перейдет к индустриальной эпохе. А сбывать продукцию будет куда — вся Латинская Америка станет зоной интересов, ведь «доктрина Монро» уже упразднена, но «свято место пусто не бывает», найдется замена в лице победившей коалиции, благо Британия просто не потянет.

— У нас есть золото, а хищнический период окончен — губернаторы сообразили, какую прибыль можно извлекать. Ведь недаром «золотой страной» называют, тут счет на многие сотни тонн «проклятого металла» идет, и теперь к промышленному способу перешли. Главное, чиновников из Мадрида сюда не пустить, они любое налаженное дело порушат. Да и не приносит золото Испании богатства, одни проблемы от него.

Действительно, начиная с шестнадцатого века, в Испанию шли один за другим галеоны с золотом и серебром, за которыми рьяно охотились английские пираты, порой захватывая богатейшую добычу. Губили огромные корабли шторма, они напарывались на рифы, но драгоценные металлы потоком шли в Испанию, обеспечив ей «золотой век». Но именно эти отнятые и переплавленные в слитки у ацтеков и инков богатства стали основанием будущего господства Англии и Голландии, что стремительно развили собственную промышленность. Испанцы поздно сообразили, что происходит, и сделать было ничего нельзя — могущественная империя мира перестала играть главные роли, и перешла на второстепенные, ведь «мир театр, а люди в нем актеры», как подметил Уильям Шекспир.

— Вспомнил! Я ведь сам спускался к галеону, который выпотрошили. Это целый банк на рифах лежит, и что главное — полнехонький…

— Ай-ай, как нехорошо получилось. Но бизнес есть бизнес, ничего личного. Если один раз номер удался, то прецедент создан — и можно его повторить, к великому возмущению англичан! Надеюсь, джентльмены должным образом оценили коварство во всей его красоте!

Сергей Иванович засмеялся, представляя, как перекосило лица дельцов Сити сообщение о продаже Вашингтоном недавно, прошло только тридцать лет, купленной фактически за бесценок Аляски. Причем действовали по-американски быстро и с необычайным размахом — огромную приполярную территорию размером в один миллион семьсот тысяч километров предложили к продаже оптом и в розницу сразу двум державам — Российской и Германской империям. При этом в качестве «отступного» архипелаг названный в честь императора Александра I, идущий цепью островов вдоль западного побережья Канады, общей площадью что-то около 36 тысяч квадратных километров, сходу предложили Мексике за «смехотворную» сумму в полумиллион долларов. Понятное дело, что «Порфириату» такая покупка совсем не улыбалась, это бесцельное выбрасывание денег на поросшие лесом суровые острова индейцев-ситкинцев, зато самому Рамосу такое приобретение, прямое или опосредованное было как раз, кстати, и к диктатору отправился генерал Хоакин Аргуэльо, с деловым предложением. Из разряда тех, от которых невозможно отказаться ни одному из посредников.

Янки сквозь зубы уже признали победу дикси и испанцев, но местная милиция нанесла при этом пару унизительных поражений в Орегоне канадским войскам. Так что территорию оставят не раньше, чем по итогу переговоров, о которых известно, что они в конце октября пройдут в Париже.

— Ничего, время есть, и его много, достаточно посмотреть, что будут делать царь и кайзер. Куш слишком велик, чтобы от него можно просто так отказаться без потери имиджа. Британия же не настолько сильна, чтобы все прибрать себе, Лондону придется отступить.