— Хранители были здесь? — я еле сдерживал гнев. Те кого я искал, были у меня под носом. А узнаю о них я только когда они вне досягаемости? Когти и клыки сами по себе проявились. Я трансформировался.

— Успокойся…мы поймаем их. — пролепетала мать. Но мой разум уже помутнился. Все шансы вернуть все на свои места канули в небытие. Я был обречён потерять Киру и блеклый свет на её любовь.

***

Кира

Все ели в тишине. Эндо и Латгард кормили своих детишек, и с умилением молча смотрели друг на друга. Им не нужно было ничего говорить. Они понимают друг друга молча. Взглядом.

Мое сердце щемило. Мне никогда не быть счастливой в браке. Меня предали. В голове всплыли услышанные в пещере слова. Использовать меня для всемирного господства? Как мерзко. Низко…

— О чем вы думааете Ваше Величество? — голос Эндо вырвал меня из болезненных раздумий.

— Я…мне… — что ему рассказать?

— О том, что услышали в той пещере. — сам же и ответил Эндо. Я едва не подавилась прирождённый, которое так недальновидно откусила. Откуда он знает о том моменте? — Я же хранитель истины. Знаю, все что было, есть и будет…а у вас эта боль фонит. Но все не так как вам кажется.

— Вот только не нужно говорить, что мои уши меня обманывают! — я оскалилась.

— И не думал. — он пожал плечами и взглядом проводил из комнаты Латгард и птенцов. — Но смею вас заверить, что мои глаза видят больше, чем слышат ваши уши. — сказал он когда его семья вышла.

— Что вы имеете ввиду Эндо? — я нахмурилась. В нутри зародилось странное чувство. Мне хотелось свернуть ему шею за то, что он смеет пытаться защищать этого предателя. А с другой стороны благодарность…за что только?

— Успокойтесь, прошу. — он спокойно улыбается, словно читая мои мысли. — Я же хранитель истины. Напомню вам это ещё раз. В в своей боли, не слышите… Мне ведомо многое. Например то, что его матушка и тётушка, похитили мою семью лишь с одной целью. Игрид, пыталась мою супругу. Узнала у неё всю правду о тебе. О том, чтотжива. О том, что вернёшься. А затем приняла облик моей супруги и внушила Варусу, что вернуть тебя можно лишь адской болью. На самом же деле, все было куда проще. Время течёт иначе в наших мирах. Что для вас вся жизнь, то для нас пролетевший месяц…

— Уж поверьте, я знаю об этом… — огрызнулась я. В голове стояло древо из моей спальни. Мои сестры уже прабабушки…не иначе. Я скучаю по ним и не решаюсь смотреть дальше на них. Цветёт и цветёт…это радует.

— Огненная дама вы-улыбнулся он. — но веду к тому, что вы вернулись бы. Счастливой и молодой. Прожили бы с родными долго. А в срок вернулись бы сюда. В своё тело и правили бы. Но Оллиена и её сестрица решили вас убить. Тоска по дому, должна была разрушить вашу душу. Они контролировали наследника. Он и сам не замечал. Но внушения их были сильнее. Угрозы о гибели Тельмура свели его с ума.

— Это его выбор! — я подскочила и задела столик. Маленькая чашечка с недопитым чаем разбилась вдребезги у моих ног. — Он творил со мной ужасные вещи! И это был его выбор!

— Ему внушили, что если ты не вернёшься на Тельмур, то погибнешь. И ты и мир. Потерять мир он был готов, а вот тебя…он знал, что ты его возненавидешь, но готов был на все, лишь бы ты жила! — он встал и казалось возвышался надо мной словно гора! Я чувствовала как за его спиной шелестели мощные крылья. Я знала, что он не лжёт и не оправдывает, а просто произносит истину. Он сам в сей момент был истиной.

В нутри зародилось пламя. Оно сжигало меня и протестовало с той истиной которой давил на меня Эндо. Душа моя билась в агонии. Мне хотелось провалиться всквозь землю лишь бы не чуять эту боль.

— Но там в пещере… — я выдввила из себя последнюю, спасательную нить.

— Ты слышала лишь конец истории. А я знаю его помыслы. — он провел рукой над полом и чашка срослась. Ни трещинки, ни осколочка. Цельная, прекрасная как и прежде чашечка для чая. — В вашем мире говорят, что разбитую чашку не склеить. В нашем же мире, магия может это исправить. Главная магия Тельмура истина.

— Я дала клятву… — я сглотнула комок.

— Я о ней знаю. Но клятва сия, не в том…позвольте вам все рассказать. Лишь не перебивайте!

После разговора с Эндо, я пару дней находилась в прострации. Затем попросила пару недель на раздумья. Времени хоть и в обрез, НО: семь раз отмерь, один раз отреж. Меня так с детства учили. Да и То что я узнала ввело меня в смятение. Внутренняя борьба усилилась. Часть меня верила Эндо, а другая часть не желала. Ведь тогда я в гневе ошиблась. А признать ошибку? Я с роду не умела… И Эндо дал мне время до объявления войны. А это скоро судя по его видениям и крайне гневным, вопрошающиим какого лишего я медлю, письмам Дара.

"Милейшая Госпожа,