— Да, сэр.

— Как вы думаете, кто-либо еще мог прятаться в помещении склада?

— Нет, сэр, мы его хорошо обыскали. Уверены, что там никто больше не прятался.

— Там находилось много больших коробок, не так ли?

— Да, сэр.

— Некоторые из них достаточно велики, чтобы в них мог спрятаться человек?

— Да, я полагаю, что это так.

— Вы не передвигали их? Вы не проверяли их содержимое?

— Нет, не проверяли. Мы проводили обыск, чтобы обнаружить кого-либо, кто мог находиться там. Мы нашли обвиняемого. И прекратили обыск.

— Тогда, — заявил Мейсон, — вы фактически не обыскивали место. Я намереваюсь внести деньги за включение электричества и предлагаю прекратить слушания до производства обыска.

— Что вы ожидаете найти там? — спросил судья Сэк-стон.

— Не знаю. Но помещение склада должно быть обыскано.

— Хорошо. Если вы хотите сделать это и собираетесь внести деньги за электричество, суд, естественно, намерен предоставить вам такую возможность. Приближается время обеденного перерыва. Суд откладывается до 2 часов 30 минут, и в это время вы, мистер Мейсон, должны появиться здесь и высказать свои соображения, почему вас нельзя признать виновным в неуважении суда.

— Хорошо, ваша честь, — ответил Мейсон. — Я прошу помощи со стороны полиции, чтобы немедленно включить электросчетчик в помещении склада.

— Но это же глупо, — запротестовал окружной прокурор Гамильтон Бюргер. — Сейчас там ничего нет. И ничего не было и…

— Как вы можете это знать? — перебил его судья.

— Я знаю, поскольку я знаю, что означает выражение «по всей вероятности».

— Суд не имеет дело с «вероятностями», — отпарировал судья Сэкстон. — Суд занимается конституционными правами человека, обвиняемого в убийстве.

Должен указать, что нередко наблюдается тенденция прекращать обыск при обнаружении того, что искали. Очевидно, подобное произошло и в данном случае. Я не высказываю упреков в адрес полиции, просто констатирую, что обвиняемый в лице своего адвоката высказывает пожелание обыскать помещение, и суд не только согласен с этим мнением, но и хочет, чтобы такой обыск был произведен сегодня.

Суд хочет, чтобы обвинение максимально сотрудничало с защитой и обеспечило включение электричества в помещении склада. Как я понимаю, при включенном электричестве там будет настоящая иллюминация.

Гамильтон Бюргер посмотрел на Трэгга.

— Да, да, ваша честь, — сказал лейтенант. — Помещения склада и магазина оборудованы длинными флюоресцентными лампами.

— Очень хорошо, — откликнулся судья. — Суд откладывается до 2 часов 30 минут, и если этого времени будет недостаточно для включения света, суд отложит свое заседание до завтрашнего утра.

Мейсон повернулся к Полу Дрейку.

— Пол, тебе придется остаться без обеда.

— Я думаю, тебе тоже придется остаться без обеда, — ответил Дрейк. — В следующий раз принимать пищу будем уже в тюрьме.

— Забудь об этом, — сказал Мейсон. — Я прошу тебя во время обеденного перерыва связаться со всеми основными банками города, не отделениями, а головными конторами, и выяснить, не вносилось ли десять лет назад по почте сорок семь тысяч долларов.

— Если даже им об этом известно, они не дадут такой информации, — сказал Дрейк. — Они…

— Им об этом, конечно, известно, — перебил Пола Мейсон. — Не каждый день вносится по почте сорок семь тысяч долларов. Они могут не дать детальной информации. Скажи им, что нам только хотелось бы знать, поступал ли такой вклад. Задействуй для этого достаточное число людей. Садись на телефон, говори, кто ты, говори, что действуешь в интересах справедливости.

Дрейк сказал задумчиво:

— Я следил за выражением лица судьи Сэкстона, когда говорилось об искажении показаний свидетелей. Старик, кажется, настроен против тебя, Перри. Он, очевидно, хочет набросить на тебя удавку.

Мейсон ухмыльнулся и произнес:

— Это не означает, что мне не удастся уйти от этого.

— Тогда тебе нужно быстро сделать очень хороший финт, поскольку старик может все-таки влепить в тебя мяч.

— Нас еще не побили, — сказал Мейсон.

— Я не знаю, что ты собираешься доказать, но мне представляется, что нам не так просто выкарабкаться.

— Послушай, Пол, — сказал Мейсон. — Человек только что вышел из тюрьмы, по пятам за ним идут правительственные детективы, за ним ведется и грубое, и квалифицированное наружное наблюдение. Тем не менее он покупает дорогую одежду, дорогие сигары. Откуда он берет деньги?