— Мила, ты-ы?! — изумленно прошептала Пути. — Но… зачем? Я тебя не просила!

— Да потому что я не могу больше терпеть это! Я и тебе бы подсыпала, змея ты подколодная, только… — и осеклась.

— Хм, — задумчиво поглядел на нее Гаронд. — Только что? Леди Пути, похоже, это вы пригрели на груди змею. И еще, — усмешка, — у вас с леди Микаэлой появился общий враг. Забавно, не находите?

Помолчал, задумчиво глядя на злоумышленницу, потом повторил вопрос:

— Так почему, леди Мила, вы сочли возможным подсыпать пудру на лед, — усмешка на «пудре на лед», уж очень специфически это звучало, — леди Микаэле, но не леди Пути, которую вы только что изволили назвать «змеей подколодной», если не ошибаюсь?

Девушки есть девушки, от насмешливого тона принца они прыснули. К тому же, по правде, никому было не жаль эту Милу. Одно дело злиться друг на друга — другое дело перейти к настоящему вредительству, представляющему опасность для здоровья и жизни другой участницы.

— Потому что родовые связи… — пробубнила Мила, опустив глаза. — Мой отец сотрудничает с ее отцом, он приказал мне дружить с Пути.

— Змея поганая! А как мне пела в уши про свою дружбу! Какие комплименты делала! — бросила Пути и демонстративно отвернулась от лжеподруги.

— А вот леди Микаэла не имеет родовых связей в нашем мире, и вы сочли, что ее можно покалечить безнаказанно? — невозмутимо продолжил допрос Гаронд.

— Да вот как оказалось, есть кому, — злобно ответила Мила и кинула на Мику ненавидящий взгляд. Даже Пути никогда не смотрела не нее так!

«А вот если я тебе пожелаю чего?!» — пронеслось у нее в голове. Но Мика одернула себя. Никто, кроме господа Бога, не знает, что суждено этой противной девушке в будущем. Может, она должна измениться… К тому же нельзя на ненависть отвечать тем же.

— Понятно, — кивнул Гаронд. — А теперь, леди Мила, прошу честно ответить, почему и зачем вы сделали это? Неужели думали, что сможете вывести из строя конкурентку, когда вокруг полно магов, способных ее вылечить? Или полагали, что никто не заметит пудру на льду?

— Да она ведь незаметная! — опять зарыдала Мила. — Я думала, что все подумают, будто эта просто не умеет кататься, и вы поставите ей мало баллов! Что никто не заметитпудру — мне и в голову не приходило, что вы сами кинетесь ее спасать! Я… я была такая дура! Недооценила…

— Недооценили что, девушка? — издевательски переспросил Гаронд.

— Насколько она… вам нравится! — совсем зарыдала Мила и отвернула лицо от принца.

Кстати, никто из девушек ее не жалел. Подобное поведение было за гранью их понимания. Ведь даже та же герцогиня ни разу не попыталась навредить физически, ударить магией или подсыпать что-нибудь.

— Так, и почему все же вы это сделали? — даже не думая смягчить тон или еще как-то пожалеть злоумышленницу, продолжил Гаронд.

— Да потому что я люблю вас, ваше высочество! — вдруг обернулась к нему и посмотрела полными слез глазами. — А эти две… Одна, — презрительный кивок в сторону герцогини, — все время выставляется! А другая, — неприязненный взгляд на Мику, — этой вообще непонятно что нужно! И на вашем отборе, и второй принц с ней вчера катался, я видела! И сам Осир ее привез! И везет ей постоянно! Может, она вообще в королевы метит — пришлая из другого мира… И вам сразу понравилась!

Мика просто остолбенела от того, как выглядит ее «участь» в завистливых глазах. «Ох, знала бы ты, дурочка, как мне «везет» на самом деле, — подумала она. — И знала бы ты, над какой пропастью ходишь, выступая против Исполнителя желаний!»

Но эти горделивые мысли тут же отогнала усилием воли. Даже кулаки стиснула.

«Господи, помоги мне устоять. Я не опущусь до ее уровня, не буду использовать свои возможности в низких целях!» — прошептала она беззвучно.

Потому что знала: что бы она сейчас ни подумала про эту девицу — все исполнится… Четкие быстрые и точные формулировки пожеланий просто бились где-то на подкорке, готовые выскочить в любой момент.

«К тому же если девушка любит Гаронда, то ее… даже где-то немного можно понять», — принялась убеждать себя Мика.

— Да, некоторым, бывает, везет — по-видимому, они этого достойны! — рявкнул Гаронд и гневно уставился на девицу. — Что касается вашего оправдания… ваших чувств ко мне, — он вдруг стал холоден и спокоен, по своему обыкновению сложил руки на груди. — То этого не может быть. К тому же я почувствовал ложь, неистинность утверждения. Значит… Либо вы лжете целенаправленно — чтобы смягчить мое решение. Либо… и это наиболее вероятно — вы больны. У вас любовная горячка.

— О-о… любовная горячка… — пронеслось по рядам девушек, и они начали отступать подальше от Милы, словно речь шла о высоко-заразном инфекционном заболевании. Некоторые даже начали прикрывать носы шарфами и платками.

— Да нет же! Я говорю правду, ваше высочество! Если бы я не любила вас, но не осмелилась бы совершить этого! — с новой силой зарыдала Мила и начала протискиваться на каток.