Глаза затуманиваются от вожделения, она опускает платье еще ниже, открывая самые розовые соски, на которые я когда-либо смотрел. У меня пересыхает во рту, а губы дергаются от желания броситься к ней и вцепиться в них. Сосать так сильно, чтобы ее ногти впились в мой скальп, удерживая меня на месте.

Наблюдение за тем, как они твердеют, служит дополнительной пыткой.

— Я так хочу, чтобы они были у меня во рту.

Она проводит подушечками пальцев по вершинкам, ее дыхание сбивается, и при этом наши глаза не отрываются друг от друга.

— Твоя очередь.

Я не могу удержаться от ухмылки.

— Ну вот, профессор. Ты играешь нечестно.

Когда она отвечает на мою ухмылку своей, я вижу, что ей это нравится.

— Попробовать стоило.

Черт возьми, ее грудной голос заставляет меня намочить штаны. Потянувшись к подолу своего платья, она задирает его, обнажая крошечную пару черных кружевных трусиков.

Я судорожно цепляюсь за ручки кресла.

— Черт, ты пытаешься меня убить.

— Хочешь увидеть больше? — пальцы перебирают тонкую полоску ткани на бедрах.

— Блядь, да.

Она тянет трусики вниз и снимает их… Черт возьми.

— Раздвинь для меня ноги, детка. Я умираю от желания увидеть эту красивую киску.

Когда она раздвигает ноги, показывая мне розовые губки, блестящие от влаги, я бьюсь головой о спинку стула, бормоча проклятия под нос.

— Теперь твоя очередь.

Я срываю с себя брюки и трусы-боксеры, снимаю носки и туфли, запутываясь в них. Ее смех заставляет меня ухмыльнуться, потому что, да, я сейчас не самый проворный. Не тогда, когда речь идет об Оливии Райт.

Эта женщина заставляет меня потерять контроль.

При одном только ее виде, лежащей передо мной с самыми прекрасными сиськами и киской, которые я когда-либо видел, я обхватываю свой член, крепко сжимая его, чтобы не сорваться. Когда она скользит пальцем по своим складочкам, затем проводит средним пальцем по своему набухшему клитору и начинает кружить по нему, я сжимаю челюсти так сильно, что начинают болеть коренные зубы.

— Я кончу быстро, Нико. — Блядь, если мой член не течет, когда она произносит мое имя с таким придыханием.

— Да? Ты скажешь, когда позволишь мне засунуть в тебя свой язык? — я скольжу рукой по своему члену, наблюдая за тем, как моя женщина проводит пальцами по своему клитору. — Ты позволишь мне попробовать тебя на вкус? Оседлаешь мой язык?

Ее дыхание сбивается, пальцы двигаются все быстрее.

— Да. Боже, да. — Ее глаза устремлены на мою руку, следя за каждым моим движением.

— Тебе нравится смотреть, как я надрачиваю свой член, профессор? — ей удается кивнуть, ее глаза стекленеют от вожделения. — Я думаю о том, как эта сладкая киска оседлает меня. Как глубоко ты меня примешь. — Мой член становится все тверже в моей хватке. — Если бы ты села на него прямо сейчас, то он стал бы совсем мокрым, не так ли?

Она всхлипывает, а я продолжаю, и мой кулак движется от основания до головки.

— Держу пари, что ты задушишь мой член своей тугой киской, и мне придется бороться, чтобы войти глубоко, да?

— Нико, — говорит она с жалобным всхлипом. — Я так близко.

Я вскакиваю на ноги, мои ноги шатаются, когда я заползаю на кровать между ее бедер, но не прикасаюсь к ней. Пока не трогаю.

— Так ты хочешь меня?

— Да, — вырывается у нее, ее палец неистово двигается по клитору. — Я сейчас кончу. Пожалуйста…

Я накрываю ее киску своим ртом и просовываю язык внутрь так глубоко, как только могу. Ухватившись двумя руками за ее задницу, я приподнимаю ее, пока она бьется и взрывается от оргазма на моем языке. Черт возьми, у нее самая сладкая киска, которую я когда-либо пробовал.

Ее внутренние мышцы сокращаются, ноги сводит судорогой, и я позволяю ей покрыть мой язык влагой, жадно слизывая ее. Ее голова откинута назад, глаза закрыты, а черные волосы разметались по подушкам. Ее великолепные губы приоткрываются, чтобы издать вздох, и я уверен, что не видел более прекрасного зрелища.

Когда ее бедра расслабляются и широко раздвигаются, я жду, когда она откроет глаза. Когда это происходит, я достаю из нее свой язык. Ослабляю хватку на ее попке и отодвигаюсь.

— Подожди. — Ее пальцы обхватывают мое запястье. — Ты…

Я укоризненно качаю головой.

— Речь шла о тебе. Не обо мне.

Я не руководствуюсь принципом «услуга за услугу». От одной мысли о том, что она считает себя обязанной позаботиться обо мне, становится дурно. Я сдвигаюсь с места, намереваясь принести ей футболку, чтобы она надела ее на ночь. Черт возьми, я позволю ей спать сегодня в своей комнате. И просто хочу обнять ее.

И я официально теряю свои чертовы яйца. Точно. Они висят на цепочке на шее Оливии Райт.

Прежде чем я успеваю соскользнуть с кровати, она с удивительной быстротой перемещается, используя свой вес, чтобы прижать меня спиной к матрасу. Платье свободно болтается под ее прекрасными, как ад, сиськами, а остальное прикрывает сладкую киску, которую я только что попробовал, ее голые бедра касаются моих. Волосы падают на лицо, она смотрит на меня и шепчет: