К сожалению, моя эрекция, похоже, не поняла, что я больше не в настроении. Дрочить в душе на данный момент больше похоже на обслуживание, чем на что-либо еще. Но пока я нахожусь под горячими струями, а рука автоматически обхватывает мой ноющий член, все, о чем я могу думать, — это Белла. Ее рот, ее тело, то, как она звучит, когда я прикасаюсь к ней, когда я заставляю ее кончать. Я уверен, что буду думать о ней, пока дрочу, до конца своей гребаной жизни. Что я никогда не возьму в постель другую женщину, которая хотя бы приблизится к тому, чтобы сравниться с ней.

И я потерял ее еще до того, как она действительно ушла.

Выйдя из душа, одевшись и немного придя в себя, я звоню Джио. Он отвечает сразу же, его голос, как всегда, четкий и точный.

— У меня есть новости.

— Я видел твое сообщение. Извини, я был в поместье. Там плохой сигнал. Что происходит?

— Игорь встретился с Масео.

— Что? — Я опускаюсь на кровать, проводя рукой по мокрым волосам. — Как давно?

— Сегодня утром.

— И ты только сейчас мне звонишь?

— Я пытался связаться с тобой. Должно быть, на многих участках там хреново с обслуживанием. Я также хотел убедиться, что у меня есть вся информация, прежде чем звонить. Дон тоже был на встрече.

— И? — Мне приходится прилагать усилия, чтобы не огрызнуться. Обычно методичность Джио в подаче информации полезна. Достойна восхищения. Сейчас же, в моем нынешнем настроении, мне хочется протянуть руку к телефону и ударить его.

— Мне сказали, что они пришли к соглашению. Один из людей Масео, который до сих пор работает на него и бывает на многих его встречах, доложил мне. Они хотели прекратить конфликт. Они сказали Игорю, что у него не может быть официальных претензий к Белле… ну, дон сказал почти все это, — уточняет Джио. — Масео, что неудивительно, было, нечего сказать.

— Я и не ожидал от него большего. — Я плотно сжимаю губы. — Продолжай.

— Позиция дона заключается в том, что Белла была обещана Петру Ласилову, а не Игорю. Игорь совершил акт войны, который должен исключить любые условия между семьями, тем, что он сделал во время той свадьбы. Дон ясно дал понять, что насилие, которому он подверг Беллу, а также всех остальных присутствующих, должно означать жизнь Игоря, если не жизнь всех, кто с ним связан.

Я склонен согласиться, но могу сказать, что это не то, к чему он ведет.

— Но?

— Но Сальваторе хочет мира. Он всегда этого хотел, он чувствует потребность в этом, потому что дон до него хотел этого. Его лучший друг. Я лично думаю, что Сальваторе был бы более жестоким, если бы не это, особенно учитывая тот факт, что его собственная жена была втянута во все это. Но он хотел перемирия. Соглашения.

Я скрипнул зубами. Это противоположно тому, чего я хочу. До Игоря Ласилова я не желал смерти ни одному человеку, но я хочу, чтобы его не было. Стереть с лица земли, чтобы у Беллы больше не было причин его бояться. Чтобы она чувствовала себя в безопасности. Чтобы моя семья была в безопасности. Я не верю в то, что перемирие между этими семьями состоится, и не верю в то, что Игорь будет его соблюдать. Единственное, что может дать мне уверенность в том, что мы все в безопасности, — это его кровь.

К сожалению, это не мое решение. Если дон не скажет иначе. Может, я и не принадлежу к Семье в целом, но я женат на Белле, а мои дела с мафией означают, что я должен играть по их правилам, чаще всего, чем нет. Даже если бы я не был женат, взять дело в свои руки означало бы вступить в конфликт с самыми опасными людьми в Нью-Йорке.

До сих пор мне никогда не хотелось никого убивать. Я никогда не испытывал такой всепоглощающей ярости, во всяком случае, не на человека. Не на кого-то, кто мог бы стать моей жертвой.

— И, судя по твоему голосу, я полагаю, что они заключили соглашение.

— Договорились, — тяжело произносит Джио. — Игорь настаивал на том, что Белла должна была стать его женой, что ты украл ее у него. Но поскольку не было заключено никакого официального соглашения, никакого обручального контракта, ничего обязывающего, дон сказал, что помолвки не было. И, поскольку Белла теперь твоя жена, брак правильный, как с точки зрения церкви, так и с точки зрения закона, никакого оскорбления для Игоря нет. Она никогда не принадлежала ему официально, и ничего не было украдено. Поэтому дон сказал, что Игорь может либо примириться с ним и отцом Беллы, либо он введет в бой своих многочисленных союзников, чтобы помешать Игорю совершить еще какие-либо злодеяния в этом вопросе.

— Так это все? — Я снова провел рукой по волосам. Ни одна часть меня не верит, что все будет так просто. Игорь, что просто уйдет?

— Полагаю, да. Сальваторе отзывает своих людей. Он говорит, что им незачем оставаться в Италии, а не там, где они ему нужны.