Мой живот сжимается, но это не от страха перед мыслью о том, что мне придется выйти на улицу в купальном костюме. По какой-то причине персонал поместья не вызывает у меня такого чувства паники, как в Нью-Йорке, когда я старалась не попадаться никому на глаза даже в футболке с короткими рукавами. У меня такое чувство, что это в основном потому, что мы так далеко от дома. У меня нет таких же негативных ассоциаций с пребыванием здесь. И когда речь заходит о старых страхах, Габриэль помогает мне чувствовать себя в безопасности.

А вот страхи посерьезнее по-прежнему нависают надо мной. Как будто ужасающая возможность того, что Игорь найдет меня здесь, делает остальные менее пугающими.

Я отгоняю эту мысль и натягиваю на лицо улыбку, пока никто из детей не заметил обратного или Габриэль.

— Хорошо. Пойдемте, возьмем купальные костюмы! — Говорю я Сесилии и Дэнни, направляя их к лестнице. Я не встречаюсь взглядом с Габриэлем, когда прохожу мимо него, не зная, хочу ли я увидеть желание на его лице при мысли о том, что он увидит меня в купальнике, или нет. Я не могу отделаться от мысли, что напряжение, которое я все еще чувствую между нами, одностороннее. Что его настойчивое желание защитить меня вызвано неуместным чувством ответственности за меня, и ничем иным.

Он согласился, что хотел, чтобы это был только один раз. И после всего этого я не могу представить, что он все еще хочет меня так, как раньше. Не тогда, когда я стала причиной стольких осложнений, что бы он ни говорил о том, что не стоит винить себя.

Воспоминания о том, как он прижал меня к стене на своем частном самолете, снова мелькают в моей голове, когда я поднимаюсь в свою комнату, чтобы переодеться, но я все еще не до конца уверена, что это был не просто адреналин, что он действительно все еще хотел меня. И с тех пор… Я вытесняю эту мысль из головы и роюсь в своей одежде, надеясь, что Габриэль прихватил для меня купальник. Я еще не до конца распаковала вещи и нашла его на дне сумки, которую он упаковал — два.

Один — тот самый черный бикини, который был на мне в ту ночь, когда он нашел меня у бассейна. Моя рука судорожно сжимается вокруг него, а пульс учащенно бьется в горле. Я ни за что не надену его на озеро, но меня тут же захлестывает желание, кожа становится горячей от воспоминаний о том, что мы делали в последний раз, когда я надевала его.

Второй — мой черный цельный купальник с белой отделкой по краям. Я выдергиваю его, сердце все еще колотится, когда я быстро натягиваю его и набрасываю на него джинсы и футболку, а ноги обуваю в кроссовки. Я не смотрю на бикини, пока иду к выходу, отчаянно надеясь, что мои мысли не отражаются на лице.

Габриэль должен был знать, что я найду его в какой-то момент. Зачем он его упаковал? Он также должен был знать, что я не надену его здесь. Если только он просто не хотел напомнить мне…

Грохот и смешанные крики Сесилии и Дэнни, сбегающих вниз по лестнице, к счастью, выбивают меня из колеи. Габриэль ждет с мягким холодильником, который, вероятно, заполнен обедом, который он хочет взять с собой на озеро, и он взглянул на меня, прежде чем повести двух детей к задней двери. Я немного отступаю назад, пульс все еще пульсирует у основания моего горла, и я пытаюсь собраться с мыслями.

Я должна найти способ пережить это. Чтобы не чувствовать себя так рядом с ним, все время. Иначе будет невозможно продолжать. А я не хочу потерять то, что нашла здесь. Если мы каким-то образом выберемся из этого, я хочу остаться. Я хочу сохранить это счастье и чувство дома, которое я обрела. Это может разрушить не только угроза со стороны Игоря. Угрозу представляет и то, что я хочу получить больше, чем могу. Больше, чем, по словам Габриэля, он может предложить.

На улице стоит старенький «Лэнд Ровер», темно-зеленый с мягким бежевым верхом, который Габриэль откидывает назад, пока Сесилия и Дэнни забираются на заднее сиденье. Он обходит меня, открывая дверь, и я улыбаюсь ему, забираясь на пассажирское сиденье. Его рука ненадолго касается моей, и я чувствую, как по позвоночнику пробегает дрожь.

У меня перехватывает дыхание, но я стараюсь не показывать этого.

Габриэль забирается на водительское сиденье и, заведя машину, ставит холодильник между сиденьями. Я скольжу руками по матерчатому сиденью и смотрю на него.

— Машина очень красивая, — бормочу я, рассматривая деревянную отделку и старое радио, а он ухмыляется.

— Это машина моего отца. Он любил эту машину, замечательно о ней заботился. Есть и более новые, — он показывает на две другие, припаркованные неподалеку, — но на этой он любил ездить по всему поместью. Было приятно ездить на ней с тех пор, как я вернулся.

— Ты можешь меня научить? — Я немного тоскливо смеюсь. Мы не продвинулись далеко в наших уроках вождения в Нью-Йорке, пока все не разрушилось. Я не представляю, будет ли у Габриэля время или желание учить меня здесь.

— Ты должна быть готова научиться водить машину с ручным управлением. — Он постукивает по ручке переключения передач. — Но это не так сложно, если привыкнуть.