— Хм. — Альдо хмыкнул. — Как я уже сказал, я не заметил того, что, вероятно, должен был. Только когда Агнес что-то сказала. Она всегда была проницательнее меня. Но теперь, когда я присмотрелся, я думаю, что, возможно, здесь есть нечто большее, чем просто необходимость.

— Это…

Альдо поднимает руку, и его тон становится отеческим, когда он снова заговаривает, а голубые глаза морщатся в уголках, когда он смотрит на меня.

— Я помню, какой ты был, когда умерла Делайла, — тихо говорит он. — После этого я еще некоторое время крепче прижимал к себе Агнес, думая о том, каково это — потерять ее. Трудно думать о том, чтобы найти кого-то еще, когда ты пережил такую потерю. Но это так, и ты не должен чувствовать себя виноватым. Я не думаю, что Делайла хотела бы этого для тебя, и думаю, ты это знаешь.

— Это нечто большее. — Я долго пью свое вино.

— Ты боишься снова кого-то потерять. — Альдо смотрит на усадьбу, в течение долгого времени слышно только стрекотание ночных насекомых и шелест ветра среди деревьев. — Но ты должен быть осторожен, чтобы страх не заставил тебя действительно потерять ее. — Он снова смотрит на меня. — Я же сказал, что вижу это сейчас, оглядываясь назад. Не только по тебе. Я вижу и то, как она смотрит на тебя. То, как она себя ведет рядом с тобой. Что бы ты ни чувствовал к ней, Габриэль, это не одностороннее чувство. Но если ты и дальше будешь держать ее на расстоянии, особенно если ты женишься на ней… — Он прочистил горло и отпил еще пива, покачав головой. — Ты все равно ее потеряешь.

Он встает, проходит мимо меня и хлопает меня по плечу.

— Подумай об этом сынок.

Я не могу ничего делать, кроме как думать об этом, так как слышу, как задняя дверь снова закрывается, и Альдо возвращается внутрь. Он прав. Я знаю, что он прав, но это не меняет того факта, что я не знаю, как отпустить себя. Позволить себе чувствовать то, что я чувствую к Белле, когда это чревато столькими потенциальными последствиями — включая возможность потерять ее.

Он сказал, что думает, что она чувствует то же самое. Но то, как закончился мой последний разговор с ней, заставляет меня думать, что она чувствует что-то иное. Желание, конечно. Привязанность, возможно. Но не любовь.

Не ту любовь, которая делает брак крепким.

Ты уверен? Этот вопрос не дает мне покоя, пока я сижу здесь, и смотрю на поместье. Я думаю о Делайле и о том, что у нас было, и думаю о Белле и о том, что у нас еще может быть. Я думаю о том, чего я могу хотеть для своего будущего, и о том, что сейчас все это связано с прихотями и угрозами человека, который имеет гораздо больше влияния на жизнь Беллы и меня, чем должен.

Я намерен это изменить. Но если я это сделаю, если мне удастся покончить с угрозами и навсегда усыпить бдительность Игоря — что тогда?

Сидя здесь, я думаю, стоит ли мне принять совет Альдо близко к сердцу. Стоит ли мне пуститься во все тяжкие, позволить себе прочувствовать все то, что я готов принять, и рискнуть.

Даже если в итоге я все равно потеряю ее.

БЕЛЛА

— Он что?

Восклицание Клары звучит так громко, что я торопливо убавляю громкость на телефоне и нервно оглядываюсь на дверь своей спальни. Уже за полночь, и я не уверена, что кто-то еще не спит. После прошедшего дня я не удивлюсь, если Габриэль все еще бродит по дому. Я не выходила из своей комнаты с тех пор, как оставила его снаружи на палубе, боясь, что снова столкнусь с ним. Даже если он сказал, что планирует дождаться нашей брачной ночи, чтобы снова прикоснуться ко мне — мы вдвоем в темном и тихом доме — это рецепт катастрофы. И я слишком хорошо знаю, чем это закончится.

— Он попросил меня выйти за него замуж. Просил — это сильно сказано. — Я объясняю Кларе все так быстро и четко, как только могу: сгоревший дом, письмо, постоянные угрозы, об Игоре уверенно заявившем, что я его невеста, хотя меня заставили согласиться на это, и я, конечно, не считаю себя его невестой. — Он считает, что это лучший способ защитить меня.

Клара хмурится.

— Правда?

— Я… — Я колеблюсь. — Я не знаю. Не думаю, что Игорю есть дело до того, женаты мы с Габриэлем или нет. Он просто прорвется через Габриэля, чтобы добраться до меня, и убедится, что мы не женаты к тому времени, когда он снова возьмется за меня. Он уже знал, что я не… невинна.

— Фу. — Клара сморщила нос. — Так в чем же тогда смысл?

— С мафией все старомодно. — Я вздыхаю, откидываясь на стопку подушек на моей кровати. — Любые союзники Габриэля с большей вероятностью помогут ему, если мы поженимся. Если я не буду его женой, они будут сомневаться, почему для него так важно защищать меня. Они предложат ему просто отдать меня и избавить всех от лишних хлопот и кровопролития.

Глаза Клары при этом чуть не вылезли на лоб.