Она заворожённо смотрела мне в глаза, чуть приоткрыв губы. Сама напряглась. Казалось, тронешь её — и заискрится, вспыхнет рыжим пламенем.

— Тот, кто последует за мной, будет как за каменной стеной. А если враг решит нам навредить…

Регина с дрожью медленно вздохнула, облизнула губы. Да и сам я чувствовал мелкие мурашки, пробегающие по телу при виде её стройной талии, упругой груди, и стройных ножек, которые не могли скрыть никакие свободные брюки.

И этот офигительный взгляд, выдающий внутреннюю бестию.

— Ваша Светлость, нам пора бы возвращаться в поместье, — напомнила Мария, заставив вернуться на землю.

Не, ну разве так можно!

Чёрт…

Но она права. Мне нужно было провернуть ещё одно дело.

И раз уж Мария так цепко ко мне привязалась со своей этой охраной, пусть поработает на благо меня.

Не всё же ей попусту за мной ходить?

Для открытия стадиона к финалу турнира, мне накинули немало работы. Поручили проследить за подготовкой зрительских мест и коммерческих точек, вроде прилавков с пирожками, напитками или мороженым.

Народу после тяжёлых потрясений требовалось «Хлеба и зрелищ», как сказал Григорий. А их ещё следовало правильно организовать.

Болконские полностью отстранились от организации финала и вообще не показывались на людях.

Их охрана пропала из замка, самого Виталия нигде не было, а пойманный чуть ли не случайно Туринов сообщил, что герцог отправился на дачу и замок полностью в распоряжении Соколовых до конца мероприятий.

Но что самое интересное, больничный корпус Болконских остался при полном составе охраны. Когда мы проезжали мимо, я заметил, что патрули продолжали держать периметр.

Это ради одного Арсения столько усилий?

Как-то не особо верится…

Я сказал водителю повернуть в сторону больницы.

— Мы спешим, Ваша Светлость, — попыталась меня остановить Мария.

— Я хочу навестить товарища. И выразить соболезнования лично. Всё-таки он потерял друга.

И наверняка ни сколько об этом не жалеет.

У входа нас остановили. Повторилась процедура, которую мы прошли недавно в арендованном особняке Залесских, а затем нас пропустили.

Никого из руководства кланом на месте не нашлось, но встречать вышел сам главврач лечебного корпуса.

Лысый мужчина с острой бородкой и узкими усами в белом халате выглядел жутковато.

Его миндалевидные глаза почему-то напоминали змеиные, да и сам он производил впечатление скорее любителя подсыпать яды, а не вылечивать от них.

— Рафаэль Миронович, — представился он. — Полагаю, вы решили навестить Арсения Леопольдовича?

— Да, верно, — кивнул я. — Слышал, убийца проник в корпус. Барон был близок к смертельной опасности.

— Такого больше не повторится, — холодным тоном уверил Рафаэль. — Мы предприняли кое-какие… меры на этот счёт.

И, главное, вовремя предприняли!

Он проводил нас до лифта, и мы начали подниматься на пятый этаж.

Хм, забавно. Ночью я ползал в шахте, а теперь меня сами ведут куда надо.

В жизни поборника Тьмы такие приколы нередкие, между прочим.

Я как-то всю ночь кувыркался с молоденькой французской женой престарелого графа, а днём с ним же трапезничал, представившись учителем французского. Он вообще фанател от всего французского и хотел выучить язык. Чтобы понимать комплименты жены, как он выразился.

Сама мадама сидела напротив и, как ни в чём не бывало, наслаждалась салатом.

Комплименты, как и ожидалось, несли сугубо оскорбительный характер.

Но чего он ожидал, вынудив бедняжку к браку в счёт долга её семьи?

Ой… Это пример не из жизни поборника Тьмы, а из моего отпуска. Я тогда решил недельку отдохнуть, кажется.

— Только должен предупредить, — сказал Рафаэль. — Барон сейчас не в лучшем состоянии. Его раны оказались скорее психологического вида, нежели физического.

Хм… Всё интереснее и интереснее.

Со звонком лифта раскрылись створки. Куница вынырнула из Источника и скрылась в Тени, а мы направились в палату Арсения.

Я снова обратил внимание, что корпус подозрительно пуст, хотя основное здание больницы жаловалось на переполненные палаты.

— Здесь лечат только Арсения? Как-то безлюдно, на мой взгляд.

Я решил проверить реакцию Рафаэля, но тот и намёка на волнение не показал.

— Мы обслуживаем только особые случаи или особых пациентов.

Арсений выглядел… жалко.

Мы застали его укутавшимся в одеяло, хотя в комнате стояла духота из-за неработающего кондиционера и захлопнутых окон.

Я заметил, что он вздрогнул, когда дверь открылась, и спрятал голову.

— Ваше Благородие, я же просил не закрывать окна! — Рафаэль быстрым шагом направился к окну и приоткрыл его.

— Н-нет! Не надо! — заверещал Арсений. — Они придут! Придут и убьют меня!