- А это уже называется «профессиональная деформация», - засмеялся Дементьев. – Узнаю ход мыслей сотрудника контрразведки: «паранойя в наших рядах не приветствуется, но нельзя забывать, что кругом одни враги».

- А вы – не враг? Почему я должен вам верить?

- Не враг. В первую очередь, потому что я не враг сам себе. Я давал присягу Союзу Советских Социалистических Республик и дважды защищал его интересы с оружием в руках.

Про второй раз Николай соврал. Не было к тому времени уже никакого СССР. Давным-давно не было. Но рано, слишком рано посвящать этого парня в события, произойдущие через полвека. Или, если у него получится, не произойдущие.

- Я пытался узнать что-то о предприятиях, которые вы назвали, и академике Макееве, неожиданно сменил тему лейтенант ГБ. – Результат отрицательный.

- Результат закономерный, - поправил его Николай. – НПО электромеханики будет создано под названием Миасскиий электромеханический научно-исследовательский институт, если мне не изменяет мой старческий маразм, в 1958 году. КБ имени Макеева – в 1947 в Златоусте под названием «Специальное Конструкторское Бюро по ракетам дальнего действия» или СКБ-385. И лишь спустя семь лет переберётся в Миасс. Ныне сонный городишко, почти не имеющий промышленности. А его будущий главный конструктор Виктор Петрович Макеев на данный момент – обыкновенный школьник… м-м-м… то ли седьмого, то ли восьмого класса. Пожалуй, всё-таки седьмого.

Демьянов уже обратил внимание на то, что Румянцев ничего не пишет, но ничуть не сомневался в том, что забудет хоть одно сказанное им слово.

- Почему вы не хотите, чтобы информация о вас попала к наркому?

- К этому наркому, - поправил его Николай. – А вот на сотрудничество с будущим я не только согласен, но и очень надеюсь. И вам советую ставить не на… скакуна, который обречён на проигрыш, а на того, за кем будущее.

- И всё-таки почему?

- Вам нужно рассказывать, что происходит в вашем ведомстве после… гм… не слишком добровольной отставки его главы?

- И кто станет тем, «за кем будущее»?

- Скоро узнаете. Даже без моей подсказки. Чуть больше, чем через две недели. Вот этому человеку, переведённому в центральный аппарат наркомата из провинции, и можно будет предоставить информацию о моих «предсказаниях». Когда он возглавит Главное управление госбезопасности.

Румянцев тут же подобрался.

- ГУГБ расформировано ещё в конце марта этого.

- В марте расформировали, в последних числах сентября создадут заново, - пожал плечами Николай. – И вообще: давайте пока не будем затрагивать тему политики. Так будет безопаснее и для меня, и для вас. «Эффекта бабочки» никто не отменял, а вы, узнав что-то важное, не удержитесь и попытаетесь скорректировать действительность. Или те, кто начнёт «добывать» новые сведения «с пристрастием». В качестве задела на будущее готов вывалить массу очень ценной технической информации о перспективных направлениях развития вооружений, боевой техники и технологий военного назначения – по второму образованию я историк, а по последней профессии журналист-аналитик, специализирующийся на продукции военно-промышленного комплекса. Но пока, - выделил это слово Демьянов. – До конца сентября вопросы политики и истории будущего станут табу. А чтобы протянуть это время, объявите меня чокнутым и сдайте на руки психиатрам. Не обязательно даже переводить меня в Кащенко или Белые Столбы.

- Не хотите на волю?

- Вы называете волей психиатрические лечебницы, «слава» о жёстком режиме которых прошла через многие десятилетия? – засмеялся Николай. –Симулировать последствия удара молнии я могу и здесь, на Лубянке.

- И всё-таки, на что вы надеетесь?

- На то, что завтра и послезавтра придут новости, окончательно подтверждающие мои слова, и вы поверите в то, что я не хитрый выдумщик, а именно тот, за кого себя выдаю.

6

Доктора, как и ожидал Демьянов, внимательно выслушивали его полуправду, полуфантазии, но разводили руками: мозг человеческий – настолько сложный орган, что даже представить невозможно, какие изменения в его работу мог внести высоковольтный разряд электричества. Тем более, «заказчики» установили полную телесную идентичность Степана Шеина и обследуемого ими человека.

- Грузин? – кратко спросил Румянцев, когда Николая наконец-то доставили в его кабинет.

- Мингрел, - уточнил «Шеин», понявший о ком речь.

- Заключение врачей однозначное: физически вы здоровы, а вот психически…

- Шизофреник без надежды на излечение, но тихий, безопасный. Поэтому меня надо выпускать, но держать под надзором психиатра. И вы опасаетесь, как бы я не сбежал, а моя информация не утекла к врагам трудового народа. И даже подумываете, не упечь ли меня в какие-нибудь Соловки, чтобы я гарантированно не драпанул.

И снова лейтенант промолчал.