Девушка в ужасе убегает. Мчусь за ней, чтобы она не переполошила других обитателей башни, если они есть. Нагоняю её на лестнице, хватаю за плечи и мы оба падаем на холодный каменный пол.

Пытается вырваться, но сил не хватает. Держу её в захвате, не даю пошевелиться.

– Успокойся, – говорю.

– Ч-ш! – шипит.

– Успокойся, я пришёл за своей подругой.

– Ч-ш!

В какой-то момент я касаюсь её живота и понимаю, что она беременна. Мгновенно отпускаю её, она в панике поднимается и отступает к стене.

– Я не знал, что ты беременна, – говорю.

– Тихо! – отвечает.

Прижимает палец к губам и прислушивается, я прислушиваюсь вместе с ней. Стоим оба как две статуи: никаких звуков. Гляжу по сторонам: одна лестница наверх, другая вниз. Целая куча боковых помещений. Освещение – только открытое окно, через которое я влез. Несколько факелов на стенах, но они не горят. Две бочки у противоположной стены, стол с тремя ногами, открытый сундук, треснувшее зеркало...

А вот это интересно.

Своё отражение я видел только в миске с водой, поэтому не мог рассмотреть как следует.

Подхожу, гляжу на самого себя – худое лицо с резкими скулами, взгляд суровый, не соответствующий моему внутреннему миролюбивому характеру. Вырасту, стану весьма привлекательным, хоть на обложку книги помещай.

Только сейчас я задумался, куда делся предыдущий Гарн, хозяин этого тела. Похоже, его растоптала марли, парнишка умер в возрасте тринадцати лет, но уборщик спас его тело, переместив меня в пустую оболочку.

Мне нравится эта внешность.

Ещё с десяток лет и я буду запугивать людей одним хмурым взглядом. Приятно иметь такой врождённый бонус.

– Что происходит? – едва слышно спрашиваю.

Девушка из ниоткуда достаёт платок, рвёт его на части и подходит ко мне вплотную. Из ткани она скатывает два шарика и протягивает мне.

«Засовывай в уши» – шепчет беззвучно.

Делаю, как она велит. Немного странная логика, конечно: в этой башне нельзя шуметь, поэтому надо заткнуть уши. А чтобы тебя не увидели, закрой глаза.

Берёт меня за руку и ведёт по лестнице вверх.

Идём по бесконечным этажам в темноте, я передвигаюсь почти на ощупь и не понимаю, как она что-то видит. На одном из этажей она останавливается и мы идём в боковую комнату. Запирает дверь, зажигает свечу на столе и протягивает мне... кусок хлеба. Давно не видел хлеб. Один отдаёт мне, другой начинает есть сама.

Кушает очень медленно, периодически вздрагивает и замирает, прислушиваясь.

– Спасибо... – говорю.

– Ч-ш! – шипит.

Молча жую хлеб, пока девушка стоит у двери и прислушивается к звукам снаружи. В комнате находится стол, кровать, шкаф и несколько полок со сгнившими книгами.

– Не могла бы ты...

– Ч-ш!

– Я ищу свою подругу...

– Ч-ш.

Становлюсь возле двери и теперь мы вдвоём слушаем, не доносятся ли из башни подозрительные шумы. Вскоре что-то начинает стучать. Я отчётливо слышу шаги на лестнице, тихие, шаркающие, они приближаются сверху. Девушка тушит свечу.

Мы не двигаемся и стоим в полной темноте, пока стук приближается.

Сердце колотится, представляя самых ужасных монстров, что могут обитать в башне. Восемь ног, две головы, глаза пылают огнём, а из пасти сочится яд.

– Ухр, – доносится с другой стороны.

Голос явно человеческий, но из-за самодельных берушей не разобрать слов. Под дверью появляется тоненькая полоска света, значит человек по ту сторону двери ходит с факелом.

– Отхр, – звучит.

Пытаюсь достать затычки, чтобы разобрать слова, но девушка хватает меня за руку. Смотрим друг на друга и она медленно мотает головой: «Не надо».

Шаги постепенно удаляются, а мы продолжаем стоять неподвижно у двери.

Вскоре звуки полностью исчезают. Достаю беруши и спрашиваю:

– Кто это был?

– Отец, – отвечает девушка.

– Почему ты прячешься от отца?

– Он меня выпьет, и ребёнка моего тоже выпьет.

– Что это означает?

– Он приложит ко мне губы и выпьет всю без остатка, останется только сухая мумия, которую он пустит на растопку своего камина.

Не могу понять, она шутит или говорит серьёзно. Как можно выпить человека? Это же не бутылка с крышкой. Да и вообще, как можно навредить дочери? Тем более беременной. Вопросы плодятся быстрее, чем ответы.

– Давно ты от него прячешься?

– Всю жизнь, – отвечает. – Мы с сёстрами живём на разных этажах и прячемся от него, чтобы он нас не выпил.

– У тебя ещё и сёстры есть?

– Да, – говорит. – Сто двадцать одна.

– Сто двадцать одна сестра? Ничего себе. А братьев сколько?

– Братьев отец отправляет в другие башни, чтобы они жили там.

– В какие-такие, другие башни? – спрашиваю.