Наконец, их проверили металлоискателем, просветили каким-то прибором, записали номера жёлтых жетонов и указали на железную дверь с надписью «Карантин», расположенную в конце ответвлённого коридора. Почти все офицеры их экипажа прошли именно туда. Двум друзьям ничего не оставалось, как шагнуть внутрь и оказаться перед неизвестностью.

В это время от борта субмарины U-859 отделилась очередная вагонетка с секретным грузом и, сопровождаемая четырьмя молчаливыми рабочими, скрылась в чёрном зеве огромного, идеально круглого тоннеля.

Разгрузка продолжалась.

Войдя внутрь большого просторного зала, оба приятеля остановились и быстрым взглядом окинули представшую перед ними панораму.

Их внезапно остановил чей-то голос за спиной:

- Добро пожаловать, господа офицеры! – подошедший к ним невысокий человек неопределённого возраста казался весьма доброжелательным, и отнюдь не удивлялся их ошеломлённому виду. Впору было рассмеяться, глядя на их изумлённые лица, но подошедший субъект, по всей видимости, уже давно привык к таким выявлениям чувств, особенно, если это касалось новичков-новобранцев, впервые попавших сюда. Его баварское наречие было сверх всяческих похвал. Одет он был в блестящий серый комбинезон, который потом Георг с Паулем встретят ещё не один раз в разных местах базы.

- Вот ваши шкафчики. Раздевайтесь, переобувайтесь. Чувствуйте себя как дома. Здесь вы проведёте пять дней, пока идёт разгрузка и погрузка вашего судна. Сейчас я проведу вас в душевую и бассейн. Называйте меня Губером-восемь. Я из тех, кто будет вам помогать скрасить пребывание. К сожалению, вынужденное.

В шкафчиках оказались предметы гигиены, тапочки и полотенца двух видов – лицевое и банное. Пока приятели переодевались и складывали одежду, Губер их информировал.

- Наверх подниматься запрещено. Да и незачем, поверьте мне. Я здесь уже третий год, и кроме метелей и буранов наверху, ничего интересного не видел. Сплошные льды, снега и торосы с ропаками. Здесь же, к вашим услугам столовая, бар, тренажёрный и спортивный зал с волейбольной площадкой, библиотека, военная хроника и показ всевозможных трофейных кинолент по вечерам в двух кинозалах, которые постоянно пополняются с прибытием новых караванов. Зал для прослушивания любимой музыки в наушниках. Солярий, бассейн с трамплином для прыжков, беговая дорожка и обильный стол со всяческими блюдами в любое время суток. Свежие журналы и газеты с материка – сроком давности, не превышающие даты прихода очередного каравана – в данном случае, вашего.

- А? – воскликнул Пауль и толкнул Георга локтём в плечо. – Что я тебе говорил?

Он уже переоделся в банный халат и стоял с полотенцем, перекинутым через руку.

- А фройляйн? – по-свойски хохотнул он. – Они-то скрасят наше одиночество? – и подмигнул Губеру.

- К сожалению, - развёл руками гид в комбинезоне. – Несомненно, наше начальство желает, чтобы вы чувствовали себя комфортно, однако данная фаза отдыха здесь не предусмотрена. Пока, - поправился он, - не предусмотрена. Может быть, именно вы следующим караваном доставите сюда некое количество фройляйн, и скрасите, тем самым, на будущее пребывание следующих экипажей. Комендант базы уже отдал необходимые распоряжения. Сами понимаете, не всё сразу – база ещё строится, и не всё учтено. Вы готовы? Следуйте за мной. Искупаетесь, поплаваете в бассейне, а там и ужин скоро. Мы не зависим здесь от распорядка – столовая работает круглосуточно, и вы можете утолять голод, когда пожелаете. Так же и с баром. Алкоголь на любой вкус и в любое время суток. Комендант заботится о вас.

- Вот это уже по мне! В каком вы звании, Губер? – спросил Пауль по пути в душевые помещения.

- Мы здесь все в должностях фельдфебелей, - ответил гид, пропуская вперёд друзей. Пустующие кабинки, наполненные паром так и манили к себе после более чем месячного перехода под водой Индийского океана.

- Нас здесь тридцать шесть человек, и всех зовут Губерами. Остальная команда обслуживающего персонала находится в других залах, расположенных на разных ярусах и этажах базы.

Только тут Пауль уловил некое несоответствие в его речи. Он уже было направился в одну из парных кабинок, как внезапно остановился, и уставился на гида как петух на зазвонивший будильник – с изумлением и ошарашенным выражением лица:

- Тридцать шесть Губеров? Коллеги? Губер-восемь?

Он переводил непонимающий взгляд с улыбающегося Георга на незнакомого типа с неправильной речью и гладкой, младенческой физиономией, никогда не брившейся станком.

В отличие от друга, Георг уже давно догадался, с кем они имеют дело, просто решил пока не говорить Паулю, предпочитая, чтобы тот сам додумался до сего непреложного факта.