Любопытные глазенки обоих пацанов удивленно округлились. Мол, как так-то – а как же демократия? Они, скорее всего, и сами не слишком еще представляли, что именно означает это слово, но уже пребывали в унаследованной от взрослых абсолютной уверенности, что это великая непреходящая ценность, отсутствие или недостаток которой у кого бы то ни было делает их убогими или вообще неполноценными. Во всех отношениях… Впрочем, что взять с этих милых деток – сам Алекс еще не так давно считал именно так. До своего переезда в Австрию. А вот после… Нет, он и сейчас продолжал считать так же. Демократия – форева! Не то что всякие там монархии или олигархии. И плевать, что они появились практически одновременно и были подробно описаны и классифицированы еще почти две с половиной тысячи лет назад древнегреческим философом Платоном. И все эти две с половиной тысячи лет регулярно сменяли друг друга, никак не замедляя неуклонного поступательного развития человеческой цивилизации. Из чего следует, что не только одна лишь демократия, а все эти формы организации общества для человечества вполне приемлемы и даже естественны. Более того, очень может быть, что именно регулярная смена этих форм и нужна человечеству, а также отдельным странам и континентам для успешного развития… Нет, для него демократия до сих пор была самой лучшей формой организации общества! А всякие монархии, олигархии, тоталитаризмы, коммунизмы и все такое прочее – отстой и дремучее средневековье. Ну или позор и рабство… Просто после переезда в Австрию его представление о Европе как о «сияющим граде на холме», в котором жизнь наполнена счастьем и удовольствием и никаких особых проблем тут нет и быть не может, сильно потускнело. Как выяснилось, все, что раздражало и напрягало его дома – лень, бюрократия, равнодушие и даже взяточничество полиции и чиновников, «кавказ и таджикистан» на улицах, – вполне имеется и здесь. Причем последнее даже еще в куда более жестком варианте «марокко и пакистана». Несмотря на всю демократию… Причем в Австрии с этим все было еще терпимо. Хотя с подобными вещами он все равно сталкивался, но, слава богу, пока без особенных потерь. А вот в тех же Италии, Греции, Португалии и еще доброй дюжине других стран Евросоюза подобные проблемы просто цвели и пахли. Алекс об этом знал точно. Поскольку вследствие того, что ни с кем из «коренных» австрийцев ему накоротке сойтись не довелось, парень по большей части вращался в среде таких же, как он, эмигрантов, среди которых довольно многие имели немалый стаж проживания в упомянутых странах. Вот они и порассказывали. Ну да, недаром есть анекдот о том, что нехрен путать туризм и эмиграцию… Так что к своей покинутой родине он, к собственному удивлению, здесь, в Европе, стал относиться с куда большим пиететом. Если уж здесь, то есть на земле, где и родилась демократия, с ней все далеко не сахарно, что уж говорить о его стране. А довольно частое завистливое: «Вам-то хорошо – у вас Путин» – вообще грело сердце. Хотя дома Алекс считал себя принципиальным и непримиримым противником «несменяемости власти».

– А что? – тут же поинтересовались его неожиданные спасители.

– Ну, например, космические ракеты, – усмехнулся Алекс. – Или атомные ледоколы. Или огромные пассажирские и грузовые самолеты собственного производства.

– В Russland есть космические ракеты? – Пацаны удивленно переглянулись.

– Не просто есть. Самый первый künstlichesatelliten ^[18] нашей планеты Земля запустили именно русские. И первый человек в космосе – русский, Юрий Гагарин. Кстати, ваш Urgroβvater о нем знает.

Пацаны изумленно переглянулись. Их простой и понятный мир только что дал о-о-огромную трещину. А потом тот, который и задавал вопросы, нерешительно спросил:

– Э-э-э… это было еще при Гитлере? Ну когда вас американцы еще не освободили?

Алекс аж затормозил. Вот ни фига себе заявочки!

– Нас? Американцы? А вы знаете, кто взял штурмом столицу Гитлера – Берлин?

Пацаны уверенно улыбнулись.

– Американцы – кто же еще? – уверенно заявил первый. А вот второй, уловив какой-то подвох, осторожно предположил:

– Ну-у… там, наверное, еще и англичане были. Они же тоже с Гитлером воевали. Вроде…

– Нет, – гордо мотнул головой Алекс. – Русские. Маршал Жуков.

Если честно, кто именно из советских полководцев взял Берлин на самом деле, он точно не знал. Но то, что в то время был такой Жуков, которого еще и называли маршалом Победы, помнил точно… Пацаны растеряно смотрели на него. Трещина в их мироустройстве приобрела прямо-таки катастрофические размеры. И с этим нужно было что-то делать… То есть как-то восстановить пошатнувшееся на фоне изложенного реноме – если не западной цивилизации в целом, то хотя бы родных мест. Поэтому первый, самый бойкий, собравшись с духом, выпалил:

– А-а-а… зато у нас тут рядом есть развалины. Старинные! И еще там люди пропадают! Вот!..

– Развалины?

– А-а, ты еще не уехал. – Алекс развернулся. За его спиной стоял незаметно подошедший Дитрих, похоже, выбравшийся из той же двери черного хода, через которую пацаны вывели и его самого. – Советую тебе уже трогаться. Mutter установила твою роль в деле urgroβvater, так что ей под горячую руку лучше не попадаться. В Вене я тебя найду. Ты же будешь на телефоне?

– Конечно! И я уже трогаюсь. – Алекс торопливо застегнул шлем и надвинул очки.