Здесь действительно не было ни призраков, ни скелетов. Только отделанные камнем стены, желобки для стока воды, ниши с кристаллами в стенах и пара поворотов куда-то – с мраморными табличками, на которых были выбиты надписи. Темнота, тишина и неприятно холодный воздух. Иногда ход шел под уклон, иногда встречались короткие лестницы, подземные залы, небольшие, иногда – с колоннами, барельефами на стенах, более высоким, чем везде, потолком, с закрытыми дверьми и пустыми нишами в стенах.

– Когда строили Галендор, эти ходы связывали несколько важных для города мест, – сказал Кондор. – Академию, несколько особняков, храмы. И выходили за пределы города.

– На случай войны?

– Не только. В мирное время людям, которые охраняют этот город и правят им, тоже нужно поддерживать между собой связь. И не только между собой. – Кондор задумчиво посмотрел вдаль, в темноту, которая расступалась перед нами. – В этом мире есть места, куда просто так не попасть, Мари. И есть дороги и двери, которые создаются именно для того, чтобы ими пользовались с особой целью. Как мы сейчас. – Он повернул голову в мою сторону. – Не страшно?

– Только от понимания, что надо мной – много-много земли, – ответила я, показав пальцем вверх. – Но как-нибудь переживу.

«Потому что, – добавила я мысленно, – у меня в руке достаточно яркий фонарь, и видела я вещи пострашнее темноты, и вообще, пока что не было команды бежать и прятаться. Так что нет, не страшно. Пока».

– Но здесь неуютно. – Я зябко повела плечами. – Кондор, я спускалась под землю вместе с толпами людей в своем мире, там было светло, шумно, и я знала, что к чему. А здесь такая тишина, что я вначале едва не подпрыгивала, стоило мне громко шаркнуть ногой.

Кондор кивнул.

– Не думаю, что тебе будет от этого легче, но на меня местная тишина тоже навевает жуть, – признался он. – И время здесь чувствуется иначе. Ты не можешь понять, прошло несколько минут, час или вот уже почти день. В детстве я боялся подземелий. Чудовища моей сестры жили за окнами, мои приходили из подвала.

Кажется, он улыбался, правда, не слишком по-доброму.

– А потом ты научился их убивать?

Кондор бросил на меня короткий взгляд через плечо:

– Я предпочитаю с ними договариваться, – рассмеялся он. – А вот Присцилла любит использовать радикальные методы в тех случаях, когда что-то скалится на нее из теней. Или не на нее.

– Это немного не то, что я бы хотела сейчас обсуждать, – я нервно дернулась, чуть не споткнувшись на ровном месте.

Кондор пожал плечами:

– Понимаю, – сказал он и снова взял меня за руку – легко зацепился пальцами за мои, словно пытался напомнить, что он рядом. Пришлось идти чуть быстрее. – Но мне почему-то больше ничего не лезет в голову. Только ерунда про подземелья и… неважно. В этом городе так много магов, что чудовища предпочитают обходить его стороной, если их не зовут. Можешь почитать об этом, например. Кстати, ты правда сказала Шамасу, что доверилась Корвину в вопросах выбора литературы? – Кондор снова посмотрел на меня.

– Что-то вроде того, – ответила я. – Не стоило?

Маг снова рассмеялся:

– О нет, милая, это был хороший способ расположить господина Раферти к себе. Я рад, что ты, хм, находишь в себе силы иногда быть остроумной.

Я дернула его за руку.

– Это не сарказм, – чуть серьезнее сказал Кондор. – Чем быстрее ты впишешься в это общество, тем лучше. А если заведешь пару приятных для тебя знакомств, то моя совесть будет спокойна.

– А ты все-таки выяснил, зачем приходил Шамас?

– Да, – спокойно ответил Кондор.

– И спрашивать, я так понимаю, бессмысленно?

Кондор покачал головой:

– Это не моя тайна и не твое дело. По крайней мере, пока. – Он выждал короткую паузу, то ли размышляя, то ли надеясь, что я спрошу еще что-то. Я не спросила. – Шамас не просто путешествовал на Острова. Он отдавал Моранн старый долг.

– Вот как. – Я постаралась не выдать своей радости оттого, что мне начали что-то такое вот рассказывать. Что-то, о чем все время молчали. – И что это был за долг? Или об этом тоже не стоит спрашивать?

– Это долгая история, Мари. – Кондор снова приподнял фонарь, вглядываясь вперед, и ускорил шаг. – Очень долгая и немного поучительная, но, пожалуй, я расскажу тебе ее потом. Мы почти пришли. – Он кивнул вперед. – Чувствуешь? Воздух стал другим.

Не только воздух – сама галерея изменилась. Она начала уходить вверх с легким наклоном и, кажется, плавно поворачивала налево. Потолок опустился настолько, что, пожалуй, если бы Кондор захотел, он мог бы вытянуть руку и дотронуться до него.

Пахло близостью воды – холодной, острой, свежей влагой, мокрой землей, от этого становилось зябко и еще более неуютно. Тишина вокруг блекла и исчезала. То ли мои чувства обострились во время этого блуждания во тьме, то ли здесь была иная акустика, но мне казалось, что я слышу и шум воды, и ветер, и что-то еще.

– Ты так и не сказал, как выглядит этот ваш алтарь, – почти прошептала я, потому что от волнения голос решил пропасть.

– Как самый обычный камень, – ответил Кондор. – Как ему еще выглядеть?

Я пригнулась, чтобы не удариться лбом о пролезший сквозь землю корень какого-то дерева.