– Истинной любви чужды условности. – Присцилла фыркнула и, проверив, высохли ли чернила, сложила лист бумаги вчетверо. – Как вы себя чувствуете?

– Лучше, – коротко ответила я.

Она кивнула, не отрываясь от своего занятия: письмо было упаковано в конверт, на конверте появился адрес, написанный ровно и четко. Никаких тебе острых летящих букв, никакой торопливости.

– Юлиан говорил, что найдет вам наставницу. Он уже сделал это?

– Нет.

Я почувствовала, как холодок нехорошего предчувствия ползет по позвоночнику.

А ты что думала, она будет с тобой книжки обсуждать?

– Ему стоит поторопиться. – Присцилла поднесла палочку из сургуча к свече и дождалась, пока он растает. – Ваша Сила не будет ждать, пока вам станет удобно, поэтому, если Парсиваль разрешит мне, я объясню некоторые вещи.

– А почему не вы? – спросила я, глядя, как она капает сургуч на конверт и ставит печать – кольцо с печатью висело у нее на шее на цепочке. – Я имею в виду…

– Почему Юлиан не попросит меня, я поняла, милая, не стоит повторять дважды. У меня есть причины. – Голос Присциллы стал холоднее. – Я не смогу научить вас обращаться с Силой. Но раз уж мне все равно заниматься с вами этикетом и чистописанием в ближайшие дни, думаю, будет не лишним рассказать и то, что наши дети знают о магии еще до того, как учатся читать.

– Но… – я попыталась сказать ей, что Кондор уже пообещал мне примерно то же самое.

– Если вы надеетесь, что Юлиан найдет пару часов, чтобы порисовать для вас теоретические модели, – Присцилла снова криво улыбалась и смотрела на меня глазами злой хищной птицы, – то спешу вас заверить, что в ближайшие пару дней он этого не сделает. У него есть дела куда более важные, так что, милая, жду вас здесь после обеда. Можете пока читать сказки.

Сказала она это без пренебрежения, но так, что я почувствовала себя полной дурой, в которой заранее разочарованы.

– Значит, леди Присцилла снизошла? – Ренар остановился, чтобы дождаться, пока я налюбуюсь видом, открывающимся с холма.

– Леди Присцилла решила направить весь педагогический энтузиазм на новую жертву, – усмехнулась я. – Я не жалуюсь, но, мне кажется, она могла бы быть менее придирчивой к мелочам.

– Она придает значение вещам, которые ты не замечаешь. Ты мыслишь иначе. – Ренар пожал плечами. – В твоем мире многое куда проще, чем здесь. Вряд ли тебе приходилось думать о том, не нарушает ли твоя дружба с кем-то одно из странных правил, придуманных обществом. – Он достал из внутреннего кармана пальто трубку и табак. – Что тебе можно, а что нельзя делать, не потому что это кажется тебе плохим, а потому что вызовет слухи, которые поставят под удар честь твоей семьи. Я тоже, в общем-то, свободен от этих условностей, а вот ты теперь – нет. – Он с сомнением посмотрел на свою руку. – У тебя зажигалка с собой?

Я удивленно моргнула и сунула руку в карман пальто. Зажигалка была с собой – я начала таскать ее, как талисман, после того, как разобрала свои вещи.

Слишком уж в точку стала строка про долину смертной тени.

Как сказал Кондор, пока сидел у меня в комнате, потому что я попросила его не уходить, пока я не успокоюсь, транс – это та самая эйфория, которую описывал автор «Ars Magica». Реакция сознания на то, что тебе открывается новый мир и новые связи в этом мире. Способ не тронуться умом от того, насколько ярким и четким становится этот мир. Это происходит не всегда – лишь в тех случаях, когда случается что-то из ряда вон. Трагедия. Сильное потрясение. Опасность. Отчаянная влюбленность. Первый секс. Религиозный восторг, на чем строились многочисленные ритуалы инициации, создающие у неофита нужное эмоциональное состояние, в том числе – с помощью наркотиков. Встреча с фэйри – то, что случилось со мной.

– Для кого-то это проходит почти незаметно. – Кондор листал мой учебник по истории. Он сидел в кресле у камина, заложив ногу на ногу, и, кажется, чувствовал себя абсолютно комфортно. – Просто странное воодушевление – и все. У тебя, как видишь, легко не получилось. Слишком резкий переход и слишком высокий уровень Силы. Ну и фэйри, милая, не сильно заботятся о том, чтобы их дары приносили людям только удобства. Я очень сожалею, что так вышло.

– А у тебя?

– М?

Он поднял взгляд, обернувшись в мою сторону.

– Как у тебя это случилось?

Я приподнялась на локтях, натянув на плечи сползший плед – меня знобило, поэтому я куталась в него, полулежа на кровати от слабости.

Кондор задумался, то ли вспоминая, то ли не слишком желая делиться со мной такими воспоминаниями.