И если сначала мне было стыдно и страшно что-то не понять, не уловить, запутаться, то это быстро прошло.

Собирался лорд Парсиваль запирать меня в башне или нет – этого я не могла утверждать с полной уверенностью. Но он сделал все, чтобы здесь и сейчас я ему поверила, а выбора – верить или нет – у меня, к сожалению, не было.

«Впрочем, – подумала я, – если он сказал правду, то и у него самого нет особого выбора, потому что он и его сын зависят от меня, точнее – от моего благополучия – не меньше, чем я от них».

Вдоль спины снова проползла ледяная змейка.

– Я… Я закончила, – сказала я, закрывая вторую книгу – общие правила Академии, ничего необычного.

– Прежде, чем вы поставите на бумаге свою подпись, леди Лидделл, свидетельствующую о том, что вы ознакомились с Правилами и Уложением, я хочу, чтобы вы еще раз из моих уст услышали основные принципы, которых вы будете придерживаться. Для нашего общего блага. – Парсиваль посмотрел на меня чуть исподлобья с той строгостью, которая напомнила мне о его словах, произнесенных наедине со мной. – Первое. Вы говорите своему будущему наставнику, кто бы им ни стал, и Юлиану о любых странных вещах, которые за собой заметите. Слишком яркие или страшные сны. – Эта фраза заставила меня вздрогнуть. – Перепады настроения, необычные ощущения в теле, приступы слабости или эйфории. Все, что угодно, милая, что кажется вам странным или ненормальным для вас. И не стыдитесь ничего, – добавил он с доброй усмешкой. – Даже если придется говорить о том, о чем леди привыкают молчать. Во-вторых, во всем, что касается магии, вы следуете указаниям только троих людей. Меня. Юлиана. И того, кто станет вашим наставником. Любые другие мнения, методы и знания вы воспринимаете, анализируете, но используете с разрешения кого-то из нас троих.

Я коротко кивнула, понимая, что это как минимум мудро.

Если судить по «Ars Magica», то восприятие магии здесь было примерно таким, как в моем мире – восприятие, например, медицины. Были методы, которые не только шли вразрез с наукой, но и показались бы откровенно вредными любому здравомыслящему человеку. Тем не менее, находились те, кто свято верил в их эффективность.

– Третье. – Парсиваль вел кончиком пера над листом бумаги, не прерывая при этом речь. – Вы не рискуете собой, не лезете туда, куда не следует лезть, внимательно слушаете свою интуицию и при любом тревожном ощущении, например, чувстве, что за вами следят, идете в безопасное место. Такое внимание со стороны обитателей Изнанки к вам, милое нездешнее дитя, меня пугает, а если меня что-то пугает…

Знаю. Нужно бежать в ужасе и прятаться под кровать.

Я криво усмехнулась, сжав губы.

– Я поняла. Если мне скажут «Беги!» – я побегу так быстро, как я могу.

– Своевольная и несдержанная, – протянул Парсиваль, лукаво улыбаясь Кондору. – Кажется, у тебя какие-то проблемы с дипломатией. Или леди хорошо маскируется. Или слишком напугана.

Кондор промолчал. Если слова отца его сейчас задели, он никак это не проявил, скорее, принял замечание как данность.

– Прочитай и подпиши.

Мне протянули ту самую папку, на которой лежало несколько листов бумаги – плотной, цвета топленого молока, не то что белая и тонкая офисная бумага моего мира с острыми краями, о которые я постоянно резала пальцы.

Еще когда мы сидели у Дара, и я заполняла все документы, которые давали мне имя и право на существование в этом мире, я обратила внимание на эти мелкие отличия. Очень приятные отличия.

Интересно, а как они делают перьевые ручки?

Моя подпись вышла немного корявой. Рядом с четким острым росчерком лорда дель Эйве эти три закорючки, которые я изобрела в кабинете принца, смотрелись почти жалко. Более жалко, наверное, смотрелся бы только крест.

Я отдала договор Кондору и положила ладони на юбку, слегка сжав их коленями. Моя интуиция, к которой мне посоветовали прислушиваться, молчала.

– Поздравляю, леди Лидделл, – сказал Парсиваль, поднимаясь из-за стола. Я испуганно, как сонная птица, вскинула голову и поспешила тоже встать, чтобы пожать ему руку, закрепляя нашу сделку. – Я жду вас сегодня. Обоих, – добавил он в сторону Кондора. – Расскажешь леди все, что требуется, пока вы будете гулять по городу. Очень надеюсь, что Галендор понравится вам. – Острый прямой взгляд снова был направлен на меня, и я чувствовала, что мои пальцы в тепле чужой ладони начинают мелко дрожать. – Это формальная фраза, конечно, но у города богатая история. Только не замерзните, милая.

К счастью, он не предпринял попытки поцеловать мою руку.

Иначе, боюсь, от моих щек загорелись бы гардины на высоких арочных окнах.

***

Пока мы шли по коридору, спускались по лестнице вниз, на самый нижний этаж, к еще одним дверям, не менее тяжелым, чем те, которые вели в галерею со статуями, я пыталась убедить себя в двух вещах.

Что я все сделала правильно, потому что достойной альтернативы у меня не было.