- Вижу-вижу. Пойдёмте скорее в палатку! – только присутствие Люды сдерживало фотографа от немедленного желания пуститься прочь из жуткого оврага. Он совершенно не помнил, каким образом он в нём оказался, и от этого ему становилось ещё страшнее. По природе он был трусоватым человеком, хоть и вёл себя в экспедиции надменно и обособленно.

- Напрасно спешите, - неприязненно откликнулся Семён. – Пока не узнаем, кто нас посетил, не вернёмся. Нужно хорошо осмотреться: а вдруг оно ещё где-то здесь, рядом. Неспроста же оно появилось в пределах нашего лагеря. Может запах учуяло. Нам нужно непременно знать, с кем или чем имеем дело, и позаботиться о своей безопасности – не забывайте, что среди нас девушка. Он взглянул на Люду. Та стояла теперь спокойно и держалась молодцом.

- Тогда я сбегаю за ружьями и фонариками, заодно и других позову.

- Ну, зачем же именно вы? – усмехнулся Семён. – У нас Людочка есть на этот случай. Она, кстати, не в пример вам совершенно спокойна, а вы трясётесь как осиновый лист. К тому же ей как женщине находиться сейчас здесь крайне не желательно. Вот и пусть сбегает за фонариками, заодно и Василия Михайловича приведёт – данные следы как раз по его части.

Семён уже не кричал: вихрь унёсся куда-то в середину долины, молнии прекратились, и раскаты грома ушли далеко на север. Люда пошла к лагерю оповестить профессора, что всё в порядке и Семён зовёт его к оврагу.

- А это что за сор? Жгуты какие-то или ошмётки плоти, - наклонился Семён, разглядывая нечто на земле, не поддающееся анализу. Осторожно поднял странную студенистую массу, похожую на желе, которая кусками начала просачиваться между пальцами и противно падать на ботинки. С руки свисали нити извилистых прозрачных сухожилий, напоминающие морские водоросли. Такие бесформенные куски валялись повсюду: создавалось впечатление, что гигантская тварь, побывавшая здесь, разлагалась по мере своего перемещения по оврагу, оставляя части своего организма. Семёну вспомнились рассказы про зомби: именно так в книжках разлагались эти ходячие мертвецы: то рука отвалится, то нога отпадёт. Чудовище, видимо, получив разряд молнии, завыло и хаотично попыталось отползти в какое-либо безопасное место – вот и свалилось в овраг. Потом оно ползло, разлагаясь на ходу и оставляя ошмётки плоти, похожие на куски губки. А потом… А что потом? Вставало сразу два вопроса: откуда оно вообще могло здесь появиться, и куда оно затем пропало. Ещё назрел вопрос третий: что оно вообще такое, и что, главным образом, из себя представляло? След обрывался. И без фонарика было неплохо видно, что Семён стоял сейчас у последнего сгустка и последней полосы на земле, оставленной брюхом, ластами и хвостом. Дальше лунный свет озарял нетронутую почву: существо исчезло. Не уползло, не скатилось, не врылось в землю. Просто исчезло. Сгинуло. Испарилось.

Семён бросил взгляд на всё ещё оторопевшего Губу, затем глянул на небо. Что-то показалось ему странным. Такой большой Луны он не видел ни разу в жизни, да ещё и цвет какой-то зловещий. Может некий атмосферный мираж, возникший после непонятной грозы?

В этот момент послышался голос Саши. Где-то вдалеке, в стороне от лагеря он кричал, призывая на помощь. Этого ещё не хватало! Семён кинулся к Губе, (тут уж было не до сантиментов).

- Дело принимает нежелательный оборот. Скорее в лагерь, вы ведь этого хотели? Там явно что-то случилось!

Подбежав следом за Семёном к разметавшимся углям костра (всё, что осталось после вихря), Губа нос к носу столкнулся с начальником экспедиции. Тут же была и девушка: вдвоём с Василием Михайловичем они пытались собрать всё, что осталось разбросанным по всей поляне после шквала. Одну из трёх палаток разорвало в клочья, и обрывки брезента унесло куда-то к деревьям, где они и запутались в ветвях; коробки и ящики с оборудованием разметало и расщепило во все стороны – разберись теперь, где линза, где окуляр, где анемометр, а где теодолит в разобранном виде. Тут же валялись и кассеты с фотоплёнками – разбитые, скорее всего засвеченные молниями. По всей лужайке валялась посуда, банки с консервами, разорванные пакеты с высыпавшимися крупами и макаронами. Разгром был катастрофическим.

Люда, увидев Семёна, обрадовалась, что теперь не нужно возвращаться к нему с оружием и фонариками.

Подскочив к Василию Михайловичу, Семён крикнул:

- Санёк звал на помощь, слышали? Где он?

Профессор успокаивающе предупредил все немедленные действия своего друга:

- Не беспокойся. Это он кричал, чтоб ты помог ему с лошадьми. После первых вспышек молний они обезумели от испуга и кинулись, кто куда, по всей долине, оборвав привязи. Вот он и помчался их ловить, - да много ли их насобираешь в такой катавасии. А мы вот тут подбираем, что осталось после шквала. Люда сказала, что ты слышал какой-то вой и обнаружил в овраге что-то, напоминающее огромные следы?

Семён, немного успокоившись за Сашу, тут же рассказал вкратце, увиденное им.

- И ничего больше, - закончил он. – Как испарилось…