Собственно, Гарденер и стал задумываться о будущем и прошлом только для того, чтобы немного отвлечься от безрезультатных поисков, ибо в этом месте было наглядно показаны последствия решений, которые он может принять или примет в ближайшем будущем. Проблемы, как ни странно, доставлял как раз таки опыт Луи МакМёрфи, жителя Земля двадцать первого века. Такие понятия, как гуманизм и свобода совести шли в разрез с теми концепциями, которыми жил Вестерос в конце третьего столетия Завоевания Эйгона, вызывая множество моральных дилемм хотя и не эмоциональных, а скорее нравственных.

Было намного проще, когда он был обычным просторским принцем, полностью довольным положением вещей на тот момент. Однако, теперь опыт жизни на Земле не давал ему покоя, открыв глаза на многие проблемы, что присутствовали здесь, но на которые Гарденер ранее не обращал внимания. Вопросы веры, наследования, объединения и противостояния довлели над ним словно дамоклов меч, не собираясь ни отпускать, ни давать ему однозначные ответы на возникающие вопросы. Как сказал когда-то один мудрый израильский царь: - «Многие знания, многие печали».

Внезапно Эдмунд уловил краем глаза нечто блеклое, но имеющие некий рыжий оттенок. Внезапная задержка не была незамеченной проводником, что также остановился и выжидающе посмотрел на последнего Гарденера. Просторский принц повернул голову в направлении привлёкшей его внимание детали. Наконец, хотя бы на время долгий процесс поиска был закончен – Гарденер узнал в очередном непримечательном остатке воспоминаний Арвина Флорента, своего товарища юности и наследника Ясноводной крепости при жизни.

Впрочем, всё же было нечто примечательное в том, как погиб шутник Флорент на Пламенном поле. Склонившись над телом, как думалось Эдмунду, собственной лошади, т.к. лопоухий шутник готовился, по всей видимости, драпать, что есть мочи, но не успел, ибо практически полностью покрытая маревом ожогов спина ясно говорила о том, что ждало замешкавшегося в пылу сражения рыцаря. Как назло, даже будь дракон в тот момент где-то вдалеке, то Арвину вряд ли бы удалось уйти оттуда живым, ибо буквально в нескольких шагах от наследника Ясноводной застыл воинов в цветах Таргариенов с топором наперевес, что тоже, к слову, был с ног до головы покрыт темно-багряным маревом ожогов. Дружеский огонь, как он есть и лучшей картины для описания данного явления невозможно было придумать.

- Полагаю можно начинать. – обратился Гарденер к проводнику.

- Вам нужны оба или кто-то конкретный. – неожиданно поинтересовался слуга Неведомого, не став как в прошлые разы сразу преступать к делу.

- Есть какие-то проблемы? – спросил Эдмунд.

- Боюсь из-за положения, в котором находятся остаточные воспоминания в себя придут оба. Это вас устраивает? – объяснил причину замешки проводник. Немного подумав, Гарденер всё же кивнул.

- Не убьют же они друг друга во второй раз. – прокомментировал просторский принц с мрачной усмешкой. После чего слуга Неведомого немедленно приступил к действию.

Как только лучи таинственного артефакта бога мёртвых коснулись замерших фигур двух воинов противоположных сторон конфликта, как тут же действия понеслись вскачь. По сути, в данный момент можно было наблюдать альтернативное развитие событий, которое могло произойти не будь Арвин и неизвестный воин Таргариенов спалены драконьим огнём. С точки зрения обычного наблюдателя это вызывало интерес, с точки зрения Гарденера же лёгкую досаду от невозможности поговорить с прижизненными воспоминания друга в спокойной обстановке.

Первым на кого попали лучи артефакта был Арвин, который стал с недоумением пялится перед собой не в силах найти то, что ему было так нужно в момент смерти. Следом же пришёл в движение и неизвестный воин Таргариенов, что совершенно не обращая внимания на окружающую обстановку, продолжил свой замысел и острожными, но быстрыми, шагами стал сближаться с наследником Ясноводной крепости. Движение было сильным и чётко выверенным, что не оставляло шансов лопоухому Флоренту выйти живым из этой ситуации, если бы он, конечно, всё ещё был жив. Однако, в этот раз с ним был Эдмунд, что не собирался так просто стоять и смотреть за попыткой умертвить своего друга во второй раз на его глазах. Даже если бы это и не принесло результатов, Гарденер был обязан предупредить своего товарища об опасности.

- Арвин! В сторону! – крикнул Эдмунд, практически за пару шагов перед тем, как воин нанёс свой удар.

Казалось бы, любой другой человек должен был замешкаться, но Флорент перекатился прямо по направлению к его голосу, буквально за миг до того, как над его ухом должен был просвистеть полупрозрачный топор воина Таргариенов в закрытом шлеме. То ли дело было в размере его ушей, то ли в том, что он знал и доверял голосу Эдмунда, как родному, но Арвин с ловкостью увернулся, не став дважды раздумывать над смыслом данного действия.