Навязывать открытый бой или полностью уничтожать армию противника Эдмунд не собирался, да и невозможно это было. Нет, войска Тиреллов следовало сточить, а в лучше случае обратить в бегство самого «Осадника», чтобы следом за этим подготовиться к приходу младшего Баратеона, но уже в другом месте. В данный момент это единственное, что мог сделать со своей стороны избранник Семерых, чтобы помочь в деле верховного септона, а также укоротить буйный нрав и спесь Баратеона, старшего, понятное дело.

Дни и недели проходили в резвой подготовке крестьянского ополчения Эдмунда к приходу Тиреллов. Подстрекаемые септонами и уже вставшими на его сторону людьми, к нему с каждым днём присоединялось всё больше желающих поучаствовать в этом деле соратников. Естественно, такую толпу следовало кормить и держать за ней надзор, с чем с успехом справлялись Корбрей и несколько десятков свободных рыцарей, принёсших последнему Гарденеру клятву верности. Провиант же людям Эдмунда обеспечивали подворья сочувствующих крестьян, которые не могли или боялись сражаться против Тиреллов, но, конечно же, не за просто так. Сочувствие сочувствием, а простым крестьянам тоже надо было кормиться.

Так что Гарденер без всякого стеснения прошёлся по ближайшим подворьям и за несколько ночей сообразил тем богатый урожай, что ещё больше укрепило веру простого народа в его слова и происхождение. Септоны же не столь многочисленные в сельской местности активно потворствовали Эдмунду, объявив его не иначе как спасителя ниспосланного добрым семибожникам богами. Собственно, всё складывалось для наследника Дубового трона как нельзя удачно, однако, ему всё время казалось, что делает он недостаточно от чего спал крайне редко, а на его благородном лице стали появляться мешки.

Обеспокоенный верный Лин даже имел со своим королём серьёзный разговор на этот счёт, но последний Гарденер только отмахивался – отоспался уже, на том свете, и не один раз. Так что король, а по-другому его в лагере никто не называл, был практически на каждом этапе подготовки в каждой бочке затычка. Здесь помог, там указал и подсказал, всё-таки ни рыцари, ни крестьяне не были знакомы с правилами партизанского движения, да и Эдмунд только импровизировал понятное дело. От того и нервничал, чтобы не забыть и не упустить ничего важного в этом деле.

Так и сейчас он распределял и назначал новую группу людей, которых привёл в их лагерь один из сподвижников септонов. Основной лагерь переехал на более открытый и доступный участок леса в тот же момент, когда стало понятно, что желающих примкнуть к Гарденеру намного больше, чем он мог вообще ожидать. Пускать всю эту ораву в хорошо укреплённый и родной грот было неразумно, тем более что после реализации дела он перестанет их возглавлять, а те вернуться в свои подворья с важной информацией о просторском принце и его убежищах. Доверять в таких обстоятельствах толпе мало знакомых и грамотных крестьян, хоть и смотрящих на него словно на мессию, никто бы в здравом уме не стал, вот и Эдмунд поостерегся.

- Ещё раз благодарю, септон Виллам. – обратился Гарденер к жрецу, с которым познакомился по воле случая. – Я пристрою этих людей к делу. – махнул он рукой на несколько десятков крепких мужиков и молодых парней, которых взял на своё попечение один из рыцарей под командованием выходца из Дома Сердец.

- Всё для пользы страждущих, ваше величество. Вы творите богоугодное дело милостью нашего духовного наставника. – уважительно поклонился сухенький жрец, в довольно простых и непритязательных для септона одеждах. Мода на аскетизм, которую ввел верховный глава церкви Семерых постепенно заполняла собой столь привычное напускное богатство и роскошь.

Естественно, не всем септонам Семи Королевств, коих было изрядное количество, была доступна возможность прикоснуться к откровениям Семерых. В основном откровения и пророческие сны получали либо старшие иерархи, навроде совета Праведных и настоятелей крупных септ, либо совсем уж благостные представители духовенства. Из-за такого разброса «Восстание Праведных», название которого уже стало ходить в народе, поддержали не все жрецы, но подавляющая их часть. В основном восстание было осуждено прикормленными своими лордами настоятелями, которые не отличались особой верностью или благочестием. Впрочем, паства у таких людей была немногочисленная, да и не обращала на их высказывания внимания, вливаясь в стихийное недовольство своих соседей, родственников или знакомых.

- Рад это слышать, как проходит лечение раненых? – поинтересовался Гарденер, наблюдая за ставшей уже такой привычной кипящую жизнь их лагеря.

Разбит лагерь наследного короля Простора был на крупной опушке в достаточном отдалении от крупных трактов и тропов, в самой глубине лестной чащи. Лесное зверьё отгоняли опытные охотники, а кто обладал каким-никаким ремесленным талантом занимались организацией быта, навроде обустройства землянок и заслонов, созданных магией последнего Гарденера. Имелись здесь и полевая кухня, и импровизированный склад, и небольшой лазарет, обустроенный деревенскими травниками и обученными врачеванию жрецами. В общем жизнь кипела, а страна горела.